Пасс... ещё пасс... Волшебная палочка, недовольно фыркнув, в очередной раз окутала меня облаком вонючего дыма и я закашлялся. Я попробовал привычным жестом достать из воздуха яблоко, но пальцы не слушались и вместо румяного аппетитного плода в моих руках оказался фрукт, накачанный смертельной отравой. Тщетно я припоминал самую простенькую алхимическую формулу — память молчала.
Я ещё мог простить Донору, что из любимого городка, напоённого мрачной магией, меня забросило на залитое солнцем средиземноморское побережье, но за то, что он лишил меня волшебства, ему придётся ответить. Я ещё не знаю, как, но отомщу этому негодяю, которого так и не научился называть отцом.
Вы помните, как родились? Свой первый вдох, свой первый крик? А ваши родители знали с точностью до миллисекунды момент вашего появления на свет? В то время, когда этому миру явился я, только мы с Донором могли похвастаться такими воспоминаниями и таким знанием. Ибо ваш покорный слуга (не верьте: вовсе я не покорный и слугой никому не стану) был первым земным Клоном.
Мой Донор — самый могущественный колдун современности — настолько увлёкся своим ремеслом, что не заметил, как к нему подкралась старость. Всю жизнь он провёл за изобретением жутких заклинаний. Не желая делиться ни с кем секретами, он не брал учеников, а на девушек и вовсе не обращал внимания. Так и вышло, что к закату жизни он пришёл совершенно одиноким. В день, когда Донор понял, что близится встреча со Жнецом Душ, его обуяло нестерпимое желание передать кому-нибудь багаж своих знаний. Так появился проект «Клон», результат которого сейчас вынашивает план мести своему создателю.
Когда последняя клеточка моего тела заняла своё законное место, я уже знал и умел всё, что знал и умел мой Донор. Поскольку Донор проводил такой опыт впервые, что-то пошло не так и вместо молодого, полного сил юноши, мир увидел меня обычным мальчишкой лет десяти. Донор был заносчивым, самовлюблённым и эгоистичным, поэтому не стоит удивляться, что и его клон оказался таким же. Первый бунтарский порыв не заставил себя ждать и вместо того, чтобы с благодарностью принять имя, которое придумал мне Донор, и его фамилию, я сам выбрал, как буду зваться. Донор настоял на том, чтобы я, как все дети этого возраста, ходил в школу, и я, не сумев противостоять его аргументам, каждый день ездил в школьном автобусе и валял дурака на уроках, а когда мне это надоедало, начинал изводить учителей такими вопросами, на которые они не знали ответов. Чтобы направить мою неуёмную энергию в мирное русло, меня стали отправлять на все олимпиады, и надо ли говорить, что я с лёгкостью на них побеждал. Выпускной стал праздником не столько для меня, сколько для всего преподавательского состава. Мне торжественно вручили золотую медаль, кучу дипломов и с облегчением перекрестились, когда я навсегда покинул школу.
Пока я лоботрясничал за школьной партой, Донор не терял времени даром и сумел изобрести Эликсир Вечной Молодости. Когда я, нагруженный наградами, заявился с выпускного домой, вместо дряхлого старца меня встретил мой двойник. Мне не понадобилось много времени, чтобы понять: обретшему вторую молодость колдуну даром не нужен его клон. Едва я открыл дверь, как Донор взмахнул волшебной палочкой, запечатав мне рот и сковав по рукам и ногам.
— Роджер! — прогремел необычно звучный голос. — Наверное, долгая старость сделала меня чересчур жалостливым, ведь я должен тебя убить, но ограничусь лишь тем, что лишу тебя колдовских способностей и сотру из твоей памяти все знания, которые сам в тебя вложил. Живи, червяк, и помни мою доброту!
Донор взмахнул палочкой ещё раз, и в мгновение ока я очутился в тысяче миль от дома, который считал своим.
Установлены аддоны: Карьеры, В сумерках, Все возрасты, Питомцы, Сверхъестественное, Времена года, Студенческая жизнь, Вперёд в будущее.
Все сетевые и интерактивные функции отключены.
"Семейная черта" (неотразимый) - У основателя и всех наследников должна быть общая черта характера.
"Общая награда" (привлекательность) - Основатель и все последующие наследники в династии,должны приобрести общую награду за баллы счастья, например аккуратист/проницательность/привлекательность и т.п.
"Повелитель зимних забав" - Каждую зиму сим должен строить на своём участке иглу, делать снежного ангела и лепить снеговика. - За всю жизнь сим должен открыть все виды снеговиков: Классический, Инопланетянин, Трагический клоун, Хоккеист, Злой, Смерть.
"Право первородства" - Наследником может стать только первенец вне зависимости от пола. - Если рождается двойня или тройня наследником становится,тот кто родился первым.
"Долгожитель" - Основатель должен дожить до 5 поколения, можно дольше (только для него можно использовать все способы омоложения (амброзия, зелья и т.д.)). - Можно вести всю династию (писать отчеты) только от лица основателя или как обычно (каждым поколением отдельно). - Основатель может быть сверхъестественным существом.
Плюсы За основателя - 0,5 За цветок смерти (семена найдены и выращены Роджером) - 2 За рождение 2-го поколения - 0,5 За рождение двойни (Роберт и Редьярд) - 3 За рождение 3-го поколения 0,5 За рождение двойни (Эрик и Эрика) - 3
Стоит мужик в метро и думает: "Жена - дура, друзья - подонки, жизнь - дерьмо". А за спиной – ангел, записывает это всё в книжечку и думает: "Какие странные желания и почему-то каждый день одни и те же, но делать нечего, придётся выполнять".
Сообщение отредактировал Florence - Среда, 05.02.2014, 14:20
Стоит мужик в метро и думает: "Жена - дура, друзья - подонки, жизнь - дерьмо". А за спиной – ангел, записывает это всё в книжечку и думает: "Какие странные желания и почему-то каждый день одни и те же, но делать нечего, придётся выполнять".
Стоит мужик в метро и думает: "Жена - дура, друзья - подонки, жизнь - дерьмо". А за спиной – ангел, записывает это всё в книжечку и думает: "Какие странные желания и почему-то каждый день одни и те же, но делать нечего, придётся выполнять".
Стоит мужик в метро и думает: "Жена - дура, друзья - подонки, жизнь - дерьмо". А за спиной – ангел, записывает это всё в книжечку и думает: "Какие странные желания и почему-то каждый день одни и те же, но делать нечего, придётся выполнять".
Дела завертели нас и я никак не мог улучить минутку, чтобы поговорить с женой. Меня грызло чувство бессилия: я не мог и не хотел мириться с бессмертием. Чего я больше всего желал, так это стать обычным человеком, которому отмерен свой век, но никак не вечность. Если бы сейчас на моём пути встретился Донор, то я разорвал бы его в клочья. Но это была бы слишком лёгкая смерть, и в отношении человека, проклявшего меня бессмертием, я вынашивал куда более жестокие планы. Если мне предстояло жить вечно, то Донору были уготованы вечные муки.
Но пока у меня нашлись дела поважнее: дети заканчивали начальную школу и я занялся подготовкой праздника. Этот праздник должен был затмить все вечеринки, которые когда-либо проводились в нашем городке. К сожалению, и этот день был омрачён неприятным событием.
Не знаю, кому наша семья перешла дорогу, явных врагов нет ни у Моны, ни у меня и, тем более, у наших детей, однако какой-то аноним распустил по городу слух, что Редьярд бросается в драку по малейшему поводу. Это Ред бросается в драку? Да не смешите меня. Любой, кто хоть раз видел Реда, сразу поймёт, что этот ребёнок при всём желании не сможет никого избить.
Я пытался подать в суд, но судья отказался принимать иск: «Это проделки школьников, пусть дети сами разбираются, что к чему». Если бы дело касалось меня, я бы стерпел, но травить ребёнка, который не может за себя постоять — это низко, и я дал себе слово, что непременно вычислю подлеца.
В таком свирепом настроении я вносил аванс за аренду кафе и Мона не пожелала облегчить моё состояние: в день рождения сыновей она снова работала и предпочла карьеру семейному празднику. Правда, она испекла два очень вкусных и красивых торта, но разве торты могут заменить детям маму?
После работы я заехал домой, переоделся, захватил нарядные костюмы сынишек и поехал в кафе, чтобы проследить, всё ли готово. Мальчишки прибежали после школы возбуждённые, в предвкушении торжества и кучи подарков, которые, как они точно знали, мы с Симоной давно для них приготовили.
Гости постепенно собирались и только я хотел предложить Роберту открыть праздник и задуть свечи на своём торте, как со второго этажа раздался душераздирающий крик. Кому-то из гостей стало плохо. Я бросил всё и, перепрыгивая через две ступеньки, помчался на помощь.
- Доктор, что со мной? - Ничего страшного. Всего-навсего разжижение межушного ганглия. - Доктор, я буду жить? - Будете, будете. Будете жить долго и счастливо, а вот окружающим я не завидую.
Разобравшись с инвалидом умственного труда, я смог вернуться к детям, где Роберт уже в нетерпении приплясывал возле торта.
И вот Роб на секунду задумался, загадывая желание, набрал в грудь побольше воздуха и изо всех сил дунул на свечи.
Какое-то мгновение — и мой старший сын стал почти взрослым.
Роберт вырос очень красивым юношей. На мой взгляд он неотразим и девчонки будут сходить по нему с ума. Хотелось бы мне, чтобы на его пути встретилась такая же нежная, верная и надёжная девушка, как моя Симона.
Редьярд рванул было за куском торта, но я притормозил его и развернул ко второму торту.
И снова через какой-то неуловимый миг теперь уже мой младший сын стал подростком. Да, жалость Симоны сделала своё дело: мальчик вырос склонным к полноте, но очень симпатичным и неотразимым в плане чувства собственной важности.
И вот теперь Ред дорвался до тортиков. Казалось бы, моим любимчиком всегда был Роб, но за него я спокоен, а душа больше болит за младшего: что с ним сделает его страсть к сладкому, если уже сейчас пришлось покупать ему костюм в магазине больших размеров?
Народ шумел, кричал, радовался и веселился, эмоции у всех били через край. Город ещё не знал такого праздника и ни на одном дне рождения, даже у губернатора и мэра, никогда не собиралось столько гостей.
В какой-то момент и я не сумел справиться с переполнявшими меня эмоциями и запаниковал, вспомнив о своём бессмертии.
Редьярд осилил половину торта, потом засмущался, заметив, какие взгляды на него бросают те, кому не досталось ни крошки творения Симоны, и ретировался на второй этаж к ионике.
Честно сказать, мне было обидно, что Ред предпочёл общественную ионику своей персональной гитаре, которую я придирчиво заказывал в самой лучшей фирме специально к этому дню. Вообще дети получили подарки, которые не только их порадовали, но и непременно пригодятся в самое ближайшее время. Редьярд, как я уже упомянул, получил в подарок гитару и новенький автомобиль. Да, не Мазератти, а всего лишь Фольксваген-жук, но зато быстрый, манёвренный и надёжный. Роберту я подарил свою волшебную палочку, которая, побывав в моих руках, стала самой мощной палочкой не только в наши дни, но и в будущем, вдобавок старший сын получил набор для стрит-арта и, конечно, собственный транспорт: скоростную метлу-пылесос, которую конструировали по моим чертежам.
Пока дети разбирали подарки, пока Ред пытался одним пальцем наигрывать на ионике «Собачий вальс», с работы пришла Симона, и вот теперь я мог сказать, что праздник удался.
Я подхватил жену и потащил её танцевать.
Редьярд обиделся, что мы не стали слушать его гаммы и укатил домой на такси: прав у сына ещё нет и за руль автомобиля, пусть он трижды его собственный, никто мальчика не пустит.
Роберт лихо отплясывал в гордом одиночестве, и я его понимал: среди приглашённых, толпившихся на танцполе, ему было бы сложно найти себе пару, тем более, что все уже так осоловели от еды, что не могли танцевать даже медленные танцы.
Стоит мужик в метро и думает: "Жена - дура, друзья - подонки, жизнь - дерьмо". А за спиной – ангел, записывает это всё в книжечку и думает: "Какие странные желания и почему-то каждый день одни и те же, но делать нечего, придётся выполнять".
ElinaElf, это кажется, что богатые, а на самом деле подарки недорогие :-) Только машина, кажется, 10 тыс. стоит - самая быстрая из самых недорогих, и гитару пришлось купить, а подарки для Роберта вообще бесплатные: старая волшебная палочка, да пылесос за баллы счастья. Род специально копил :-).
ЦитатаElinaElf ()
А дети очень красивые, особенно Роб - вылитый отец)
Стоит мужик в метро и думает: "Жена - дура, друзья - подонки, жизнь - дерьмо". А за спиной – ангел, записывает это всё в книжечку и думает: "Какие странные желания и почему-то каждый день одни и те же, но делать нечего, придётся выполнять".
Сообщение отредактировал Florence - Суббота, 11.01.2014, 09:36
Стоит мужик в метро и думает: "Жена - дура, друзья - подонки, жизнь - дерьмо". А за спиной – ангел, записывает это всё в книжечку и думает: "Какие странные желания и почему-то каждый день одни и те же, но делать нечего, придётся выполнять".
Nikolette, вот ещё не знаю, уделал Роберт отца или нет, подбородок мне его не нравится, не мужской это подбородок.
ЦитатаNikolette ()
интересно, когда и как Род объявит всем о своем бессмертии
А он не будет всем объявлять, само рассосётся :-). Там сейчас в семье другие заботы, не до бессмертия папашкиного пока :-).
ЦитатаNikolette ()
всё успевает. И подарки сыновьям организовать, и горожан спасти, и вечерину закатить
В нормальных семьях так и бывает: всё успевают. Как же детей оставить без праздника и без подарков? Это же одна из самых важных вех в их жизни, а уж спасение горожан вообще идёт непрерывно :-). Хорошо, на этот раз мужика спасали, может, этот не будет требовать, чтобы Род на нём женился :-). Династия Спенсер. Колдун-мститель. Челлендж "Робинзонада". Оборотень на необитаемом острове.
---
Стоит мужик в метро и думает: "Жена - дура, друзья - подонки, жизнь - дерьмо". А за спиной – ангел, записывает это всё в книжечку и думает: "Какие странные желания и почему-то каждый день одни и те же, но делать нечего, придётся выполнять".
Сыновья подросли и тут же сказалась разница их характеров. Роберт предпочитал проявлять перфекционизм и неотразимость в живописи. Он одевался неброско, так, чтобы было удобно и ходить в школу, и заниматься домашними делами. Зато Редьярд, считая себя неотразимым во всём, предпочёл надеть строгий костюм с галстуком, думая, что это приблизит его к элите.
Роберт налегал на рисование во всех его проявлениях, начиная от классики, заканчивая авангардом, выражавшимся в изрисовывании всех доступных поверхностей баллончиками с краской.
Редьярд ступил на путь плейбоя и начал с того, что обзавёлся подружкой.
Я не мог возразить против его выбора: Марисела Джильскарбо девушка симпатичная, из хорошей семьи, но меня беспокоило, что Ред слишком рано и чересчур резво принялся развивать свой мачизм. Никогда не одобрял этого в мужчинах, а уж тем более, в юношах, не нюхавших пороха. Но Редьярд шёл своим путём, и с места в карьер поставил Мариселу перед фактом:
- Больше не смей ни на кого смотреть, теперь ты моя.
И только после этого, словно опомнившись, изволил подарить девушке букетик помятых роз.
Дома Ред изводил Мурку своими упражнениями на гитаре. Играл он ещё неуверенно, бряцал по струнам так, что с потолка осыпалась штукатурка, но не сдавался и с каждым днём играл всё громче и непонятнее.
Мурка умоляла Редьярда перенести свои занятия куда-нибудь подальше, чтобы её нежные ушки не оглохли, но мольбы кошечки были тщетны. Ред был уверен, что играет он так же неотразимо, как неотразимо всё, что он делает.
Атака на нашу семью продолжалась. На этот раз под прицелом оказалась Симона. Она стойко вынесла судебное разбирательство и сумела доказать беспочвенность всех обвинений.
Конечно, такое событие не улучшило настроения жены, но она взяла себя в руки и начала учить Реда вождению. Сын буквально выходил из себя из-за того, что собственный автомобиль у него есть, а пользоваться им он не может.
Пока Ред истязал машину, Роберт практиковался в магии. Я не понукал и не подстёгивал сына, зная, что рано или поздно его дар даст о себе знать, и этот момент наступил.
Он быстро делал успехи и я понял: настало время рассказать ему о Доноре и о том, какую роль я отвожу Роберту в борьбе с этим исчадием зла.
Роберт слушал меня очень внимательно, иногда уточнял некоторые непонятные ему детали, и я уже, было, совсем уверился в том, что не ошибся в сыне и нашёл в нём верного союзника, как вдруг Роберт виновато потупился и прошептал:
- Извини, папа, мне жаль тебя разочаровывать, но я не буду в этом участвовать.
Вот так поворот! Я возлагал на этого ребёнка такие надежды, я вложил в него душу, я делал всё, чтобы он ни в чём не нуждался, исполнял все его желания, даже невысказанные, и что я слышу? Да как он смеет отказывать родному отцу? Я ему не Донор, который палец о палец не ударил, чтобы что-то мне дать, я ему не отец из пробирки! Так я Роберту и сказал.
А он, знай, твердит своё:
- Извини, не буду, и всё тут, хоть режь меня, хоть на атомы распыли, не буду. Если ты хочешь, чтобы я тебя возненавидел, как ты ненавидишь своего Донора, можешь заставить меня силой, а по доброй воле я на это не соглашусь, разборки с твоим Донором в мои планы не входят.
Кто бы мог подумать, что такие слова я услышу от своего наследника?!
В это время Редьярд продолжал третировать Мурку гитарными экзерцисами. Или я не колдун? Или я не смогу передать свой дар младшему сыну? Конечно, надо было сделать это раньше, но и сейчас ещё не поздно приобщить Реда к колдовству. Решено. Сделаю Редьярда колдуном, а Роберта лишу наследства, чтоб в следующий раз думал, кому отказывает.
- Ред, я тут подумал, а не сделать ли тебя колдуном? Мне нужен помощник в одном очень важном деле и Роберт для этого не подходит, уж слишком он щепетилен и мягок. Ты — совсем другое дело, я по твоим глазам вижу, что для тебя нет ничего невозможного.
- Конечно, папа! Невозможного для меня нет, ведь я — само совершенство. Давай, делай из меня колдуна, а уж я тут всем покажу, на что способен! Все девчонки будут моими!
- Ред, а о чём-нибудь другом ты думать можешь? Речь не о девчонках, тут мне твоя помощь не требуется.
- А о чём ещё можно думать? Это ты уже старый, на тебя ни одна и не клюнет, а вот я... да если я стану колдуном, то Дон Жуан будет тихо плакать в пыльном углу.
Вот так детки у меня выросли. У одного свой путь, параллельный моему, у другого только гулянки на уме. Когда, в какой момент я допустил ошибку? Я ведь делал всё, как советовали умные книги о воспитании и самые известные детские психологи. Неужели эти черты были заложены в детях с рождения, а я не сумел разглядеть? В кого они оба такие? Может, это передалось им со стороны Симоны? Может, я чего-то не знаю о её семьё?
Кстати о Симоне. Я ведь так и не рассказал ей о своём бессмертии. Пора бы, она как раз вернулась с работы и принимает душ. Я пошёл в спальню, чтобы перед сном поговорить с женой. Только я разделся и улёгся в кровать, как — опаньки — явился тот, кого мне не хватало для полного счастья. Я что-то не понял — это мой дом или проходной двор? Неужели я в своей собственной спальне не могу спокойно пообщаться с женой без свидетелей?
- Эй, друган, тебе свечку дать или с собой принёс? — заорал я, и тут из душа вышла Мона. Хорошо, что она догадалась накинуть рубашку, а то бы я умер от стыда.
Любопытный растеряша из будущего не спешил покидать комнату и мне пришлось применить силу, вытолкав его взашей. Ни минуты покоя — и за что мне всё это? Я выкинул наглого гостя в будущее, загнал детей в их комнаты и дома наконец наступила тишина.
В этот день мне предстоял третий серьёзный разговор, а я не знал, с чего начать. Когда я собирался всё рассказать Моне, то в голове слова ложились гладко, каждая фраза звучала весомо и убедительно, а когда я увидел глаза жены, то растерялся и позабыл все заготовки.
- Ну... понимаешь... в общем, я бессмертный и навсегда останусь таким, как сейчас. Я сам только недавно узнал об этом.
- Ты хочешь сказать, что я буду стареть, наши дети будут стареть, потом мы все умрём, а ты так и будешь порхать юным до скончания веков? — ехидно спросила Мона. - Ну, да, примерно так. Но я же не сам выбрал себе такую жизнь. Да если бы я мог, я бы с удовольствием поменялся этим с кем угодно. Думаешь, я так уж рад этому открытию? Да хуже проклятия не придумаешь! - Так уж и проклятия? Хорошо устроился! Вечно молодой, бессмертный. Я буду с клюкой ходить, а ты с девками развлекаться? — лицо Моны окаменело.
- Господи, ну о чём ты? С какой клюкой? С какими девками? Да если бы я хотел, я бы не стал дожидаться, пока ты постареешь, я бы вообще не женился, если бы только и мечтал, как ты выражаешься, поразвлечься с девками.
Симона вскочила и, хлюпая носом, выскочила из спальни. Ну у меня и семейка. Самые серьёзные вопросы умудряются свести к девкам.
Я нашёл жену в теплице. Она рыдала так, будто узнала, что жить ей осталось полтора понедельника.
- Мона, милая, я же люблю тебя. Ну, перестань, хватит. Ну, подумаешь, великое дело. Вон, вампиры живут по тысяче лет, и ничего. Давай считать, что я тоже вампир. - Да-а-а... Тебе легко говорить. Это же не ты будешь стареть, это не у тебя будут появляться морщины, болеть спина и ноги. Тебе хорошо говорить, ты-то вечно будешь молодым и здоровым. Я уже сейчас выгляжу намного старше тебя, а лет через двадцать все станут принимать меня за твою бабушку! Тебе будет стыдно где-то со мной появиться: «Здравствуйте, эта старушка — моя жена». — Мона уткнулась в моё плечо и заревела в голос.
Какие только глупости не приходят в голову женщинам. Мне бы такие заботы.
- Симона, посмотри мне в глаза, - я вытер слёзы с лица жены. - Я когда-нибудь тебя обманывал? - Нет, - всхлипнула Мона. - Я никогда тебя не обманывал и сейчас не буду врать. Выслушай меня внимательно. Когда я с тобой познакомился, ты была самой прекрасной девушкой в мире. Когда ты вышла за меня замуж, ты стала самой прекрасной в мире женой. Когда родились наши дети, ты стала самой прекрасной в мире матерью. И сейчас ты самая прекрасная в мире женщина. Я люблю только тебя, и мне больше никто не нужен. Неважно, будешь ли ты седой, морщинистой, сгорбленной старушкой, я всё равно буду любить только тебя и мне никогда не будет стыдно сказать всем, что ты — моя жена.
Я не знаю, что будет со мной, когда тебя заберёт Жнец. Не стану врать, что вечность проживу один. Возможно, лет через сто я устану от одиночества и какая-нибудь добрая женщина согреет мою постель, но ты всегда будешь жить в моём сердце. Тебя никто не сможет заменить. Ты — единственная. А пока мы вместе, пока мы оба полны сил, давай не будем тратить время впустую. — я подхватил жену на руки, отнёс её в нашу спальню и Симона успокоилась в моих объятьях.
Стоит мужик в метро и думает: "Жена - дура, друзья - подонки, жизнь - дерьмо". А за спиной – ангел, записывает это всё в книжечку и думает: "Какие странные желания и почему-то каждый день одни и те же, но делать нечего, придётся выполнять".
