Она прицелилась, изо всех сил игнорируя чувства. Спектра винила себя, что не уберегла новобранца. В попытках найти оправдание поступку она задумалась: почему Каила нужно убить? Он не причинил людям вред, а, стало быть, можно его спасти. Хотя, вдруг шанс упущен? Наставница помнила, как пять лет назад уважаемый подполковник устроил бунт против системы Главного. Он убеждал солдат, что каждый имеет право жить как обычный человек, а борьба с механиками – дело правительства. Все в организации знали, что предложил парламент шесть лет назад в качестве решения: был отдан приказ уничтожить колонию как эпицентр проблемы. Сотни людей погибли, чтобы не допустить геноцид. Пришлось избавиться ото всех, кто знал о механиках и желал смерти колонистам. Остальные присоединились к «Синтезу», который преобразовался в секретную организацию. Бойцы помнили о трагедии, однако, многие поддержали идею бунта и полегли от рук смерчей. С тех пор правила «Синтеза» ужесточились: за предательство грозила смерть, и никто не разбирался, виновен человек или его подставили. Спектра переживала, что Миронов станет новым мессией, благодаря тесной связи с механиками, но из-за желания всех спасти навредит не только солдатам, но и гражданским. Она смотрела в его глаза и видела доброту. Это заставляло усомниться, что он способен кому-то навредить. Рука не поднималась убить человека, который ничего плохого не совершил. Интуиция подсказывала: сохранить Каилу жизнь – ошибка. Однако Спектра верила, что сможет его контролировать. Он обычный человек, не боец, и совершенно безобиден. Наставница не могла прикончить безоружного – для неё это было равносильно детоубийству. Она убрала пистолет и почувствовала облегчение. Миронов столько раз спасал ей жизнь, что дать ему шанс было песчинкой из прерии возможностей.
– Вы меня не убьёте? – он изумился. – Почему? Спектра не проявляла жалость даже к себе, а предателей невозмутимо убивала. Наставница задумалась над ответом. Не выходило раскопать веские причины – она попросту не желала выстрелить. Она могла продолжать убеждать себя, что Каил полезен, и поэтому обязан жить, но в действительности она не хотела его утратить. – Ты – наивный мальчишка. Сам не понимаешь, что говоришь. Не стану же я убивать ребёнка! – тон прозвучал нравоучительно. Она развернулась к Миронову спиной, чтобы глаза не выдали правду. Он не должен был узнать о настоящей причине, о её слабости. – Скоро убедишься, что механики опасны. Потом решишь, с нами ты или против. Учти, второй раз я выстрелю. – Учту. Каил не стал возражать, надеясь со временем найти доказательства невиновности механиков и предъявить Спектре.
Наставнице хотелось поскорее закрыть тему. Взгляд пал на окно, за которым непринуждённо вальсировали снежинки. Метель утихла вместе с бурей чувств, недавно бесновавшихся в душе. – Пора уходить, – Спектра знала: оставаться здесь опасно. Чёрные медики в любой момент могли ворваться в жилище. Если бы Каил не упал в реку, и ему не пришлось сушить одежду, наставница обошла бы дом стороной. – Но куда идти? Миронов прожил на близлежащей территории десять лет и неплохо ориентировался на улицах, но в краснолесье, которое окружало колонию, ему бывать не приходилось. В глубь пущи люди без нужды не заходили. Можно было заблудиться и замёрзнуть или встретиться с дикими животными, которые здесь водились. Медведи, рыси, волки – всегда алчущие и злые – поджидали путников, чтобы охотно растерзать их. – Идти назад мы не можем. Остаётся только вперёд. Спектра не представляла, в каком месте находится и как пройти к Эдемиону. Тина затащила их в глушь, из которой с лёгкостью не выберешься. Наставница не привыкла бродить по лесам, да и в колонии за последние десять лет бывала только из-за механиков: вертолёт доставлял к месту боя, а потом забирал обратно в Эдемион. – Вперёд – так вперёд, – он вышел на улицу. Солнце из-за густых туч не проглядывало, но, предположительно, сейчас был день – ещё не стемнело до той степени, когда невозможно отличить человека от дерева. По скромным подсчётам вышло, что до соседней колонии можно добраться за несколько часов. Надо спешить: провести ночь в лесу – не лучшая забава. Каил пересёк поле, не дожидаясь, пока Спектра догонит. Он знал: наставница семенит сзади, и не оглядывался. Не удавалось простить её за покушение на жизнь, да и за непонятное объятие. Было гораздо проще, если бы Спектра не подавала надежд или не отталкивала. Впереди, за хвойными деревьями простирались скалы, скрывающиеся за дымкой тумана. Они напоминали бычьи рога из-за впадины, разделявшей их посередине. Миронов слышал рассказы о Рогатых скалах – люди их также называли Дьявольскими. Поверья утверждали, что в них ошивается нечисть, вселяющая ужас в сердца путников безумными воплями. Легенда Каила не пугала – слишком невероятной была. Он волновался, что со времён рассказов булыжники обвалились и перегородили узкий проход между скалами. В этом случае пришлось бы идти по тонкому льду озера, которое протягивалось справа: начиная от скал и до пристанища чёрных медиков. Иного пути не существовало, так как по левую сторону располагался необозримый лес, и миновать его за сутки было невозможно.
20 декабря. Вечер Прошло около трёх часов. До скал оставалось пять минут ходьбы, но темнота стремительно поглощала землю, а взбираться по обрывистым склонам в кромешной мгле небезопасно. Было решено остановиться, оборудовать ночлег и ранним утром продолжить путь. Они расположились на поляне. Спектра расчистила от снега местечко для костра, а Миронов натаскал хворост, несколько брёвнышек и бересту. Когда огонь был разожжён, они решили соорудить шалаш, чтобы не окоченеть за ночь. Наломав еловый лапник, Каил и Спектра построили нечто вроде стога. Возвести второй шалаш не хватило времени: ночь опустилась на землю, укрыв вуалью притомившийся за день лес. Каил сел возле костра на ёлочную ветвь, согревая руки над огнём. В течение недели не было времени на отдых: сплошная беготня, риск и перестрелки, которые сейчас казались нереальными. В сравнении с этим, прошлая жизнь была раем: спокойным, предсказуемым и безопасным. Единственное радовало – Спектра находилась рядом – сидела у костра, погружённая в мысли. Тоже грела руки. В тёплом свете, исходившем от пламени, она была прекрасна. Миронов уверенно мог заявить, что не видел женщины красивее. Не представлял, как будет жить, если она погибнет. Даже если уйдёт, откажется от него – это будет подобно Шекспировской трагедии. Он не сможет найти ей замену, да и не захочет искать. Когда Каил встречался с Тиной, он думал, что любит её, но потерять не боялся. Она была милым, светлым человеком, однако, не вызывала бури эмоций и страстей, которым он придавал значение. Кровь не вскипала, когда она приходила. От касаний не кружилась голова. Она окутывала спокойствием: Миронов знал – Тина не уйдёт, и временами ему становилось скучно. Девушка не умела удивлять, не заставляла восхищаться собой, и позволяла Каилу всё, а из-за этого под конец отношений ничего не хотелось. Спектра была другой. Не вызывала ощущение постоянства, и ради одного тёплого взгляда приходилось совершать невероятные поступки. Казалось, чтобы заслужить её любовь – отдать жизнь будет мало. Другие мужчины бежали бы от такой к девушкам, которые за цветы могли подарить себя, но Каила привлекала недоступность. Ему нравилась сила и непоколебимый дух. Ему не просто нравилась Спектра – он её любил. – Мы несколько недель знакомы, но я о вас ничего не знаю, – Миронов попытался завязать разговор. Было невыносимо сидеть в безмолвии, слушая вой голодных волков. Он осознавал, что в лесу нет людей, и становилось жутко. – Считай, тебе повезло. Я бы тоже предпочла ничего о себе не знать, – буркнула Спектра, пережёвывая калину. Она предусмотрительно собрала ягоды по дороге. Вкус был кислый, противный, но выбирать не приходилось. – Почему? Каил привык к чрезмерной скрытности наставницы и не надеялся вытащить информацию. Однако, попытаться стоило. Сумрачный лес – подходящее место для откровений. Спектра недовольно вздохнула, одарив его раздражённым взглядом. – Тебя что-то конкретное интересует или как? Наставница не привыкла рассказывать о себе, но объяснять причину не хотела. Спектра наивно понадеялась, что Миронов задаст несколько глупых вопросов и отстанет. – Хм… кто ваши родители? – он спросил первое, что пришло в голову. О своих родителях Каил думал постоянно. Он их не знал. Точнее, не помнил: детство было напрочь стёрто из памяти. Жизнь начиналась с момента, когда он попал в дом отца Тины примерно в десятилетнем возрасте. Он знал только своё имя, а этого слишком мало для поиска родителей. Может, оно и к лучшему: никто не пытался его найти, а, следовательно, он был не нужен. Возникали предположения, что родители погибли или проживают в другой, далёкой стране, но теории оставались теориями. Единственное Миронов знал наверняка: с ним случилась трагедия, вызвавшая амнезию. Это не давало покоя. – Никто. Для меня они никто, – она произнесла фразу медленно, вдумчиво, делая паузу между каждым словом. Наставница спряталась за маской равнодушия, прогоняя воспоминания о детстве. – Почему? – Таких тварей, как они, надо ещё поискать. Я рада, что больше никогда их не встречу. Наставница умолчала, что родители отказались от неё. Хотя, их поступок был скорее великодушным, чем заслуживающим осуждение. Видеть пьяные физиономии родителей было невыносимо, но ещё хуже – постоянные побои, которым подвергалась Спектра в детстве. Она не плакала, когда разъярённые родители лупили всем, попадавшимся под руку, за то, что она родилась. С её лица не сходила усмешка, показывающая, что им не сломить волю, не добраться до души. Это бесило родителей, и они прилагали максимум усилий, чтобы стереть с её лица улыбку. У них не получилось. – Разве можно плохо говорить о родителях? – изумился Каил. Он считал людей, подаривших жизнь – святыми. Да и к человеку, который его воспитал – к отцу Тины, относился с любовью и благодарностью. – Можно, – огрызнулась Спектра, подкинув очередную ветку в костёр. Миронов догадался по взгляду, что тему лучше не продолжать, иначе второй раз за сегодня наставница захочет его убить. – Какой ваш любимый цвет? – Несложно догадаться, что красный. – А цветы? – Не люблю цветы. – Какая трагедия произошла в вашей жизни? – ответ интересовал Каила, однако, он сразу пожалел, что задал вопрос. Последнее время он лишь об этом думал, и как-то само вырвалось. Спектра на мгновенье погрузилась в печаль, но потом её лицо исказилось в яростной гримасе. Да как он посмел задавать подобные вопросы? Кто он такой, чтобы бесцеремонно лезть в душу? – Да пошёл ты, – она приложила невероятные усилия, чтобы не выразиться покрепче, а потом не растерзать Миронова в клочья. Никто не имел права думать об этой части жизни, а тем более спрашивать. Он вовремя понял: лучше немедленно исчезнуть с глаз наставницы, иначе ни один доктор не поможет. Каил удалился в шалаш, оставив Спектру одну возле костра, и молился, чтобы она поскорей успокоилась и забыла о неловком инциденте. Он не хотел её обидеть. Огонь не помогал согреться, и ей казалось, что насквозь промёрзли даже кости. Ночью температура падала до минус двадцати – ни один пуховик не спасал. Спектра краем глаза косилась на Миронова, который сейчас ей представлялся живой грелкой. Подобие шалаша выглядело тёплым и уютным по сравнению с продуваемой ветром поляной. Гордость и гипертрофированная тяга к независимости не позволяли подойти к Каилу, лечь рядом и согреться за счёт тепла его тела. Раньше Спектра спала с мужчинами, и количество бывших любовников переваливало за десяток. Она не стеснялась прошлого, но и не гордилась – было всё равно. Ни одного из мужчин Спектра не любила, да и симпатию испытывала редко. Хотя, она являлась инициатором отношений. Она искала человека, с которым могла бы чувствовать, но вместо любви встречались подделки. Приходилось ограничиваться простыми удовольствиями – извлекать из них максимум, чтобы не скиснуть. При всей её холодности, мужчины в Спектру влюблялись и хотели её, но не пробовали добиться взаимности, превратить отношения в длительные – сдавались при первом отказе. Спектре так было проще. Она считала, что не создана для отношений и тем более для семьи. Ей этого не хотелось – она была замужем за работой, за вечной борьбой с механиками. Если бы однажды Спектре пришлось выбирать спутника жизни, то им бы оказался человек, который примет её с недостатками и сумеет не обращать внимания на прошлое. Это всё, что ей было нужно. Последние несколько лет она никого к себе не подпускала. Со времён юности Спектра разительно изменилась: повзрослела, ожесточилась. Буйный темперамент остался, но появилась разборчивость, большинство людей вызывали стойкую антипатию. К Каилу она не испытывала отвращения, но это неважно. Отношения с ним приведут к нарушению главных правил и предательству «Синтеза», а впоследствии – к смерти. Измену она допустить не могла. Не сейчас. Не в силах терпеть холод, наставница заглушила гордость и подошла к Миронову. – Просто обними меня, – буркнула Спектра и прилегла рядом. Она осторожно положила голову на его плечо. Убедившись, что Каил не против – прижалась к нему всем телом. – И не обольщайся, я всего лишь замёрзла. Миронов приятно удивился. Он обнял Спектру, испытывая благоговение, и не думал о чём-то большем. Хотелось вечно лежать здесь, в первозданном лесу, и слушать ворчанье совы, стрекот сверчков. Главное – Спектра рядом, и неважно, что холод пронизывает тело, а мышцы невыносимо болят. Он готов был преодолеть миллионы километров ради ещё одного объятья. Если бы понадобилось, он перебил всех чёрных медиков, любого, кто посмеет разлучить с наставницей, а тем более обидеть её. Спектра крепко уснула, а он не мог. Каил понимал: если закроет глаза, то очнётся в «другой вселенной», где любимую нельзя обнять. Это было мучительным адом, а туда не хотелось возвращаться из рая. Усталость взяла своё, и он погрузился в сон. В голове воспроизводились смутные образы. Фантазия рисовала гиблое поле с огнями города в отдалении, которое Каил видел при контакте с механиком. Он убегал от преследователей. Не знал, кто они и чего хотят, но был уверен: если не доберётся до города – погибнет. События начали происходить в обратной перемотке. Невидимая сила резко потянула Миронова назад. Он упал на землю. Кожу изнутри рвали провода, стремились наружу. Крупнейший выходил из горла, доставляя зверскую боль. В глазах потемнело. Он оторвался от земли и стал стремительно возноситься к небу, словно перестала действовать гравитация. В голову врезались истошные крики. Сковал холод, и тело погрузилось в густую жидкость. Каил открыл глаза. Окружающее он видел через зелёную призму – всё расплывалось и меняло форму. Он с трудом разглядел стекло, находящееся в нескольких сантиметрах от носа. Спиной плотно прижимался к стене, а ноги были закованы, и не удавалось ими пошевелить. Он с ужасом обнаружил, что находится в узком аквариуме, из которого невозможно выбраться. Охватил приступ клаустрофобии. Дрожь маленькой армией прошлась по телу, и обе ноги свело болезненными судорогами. Миронов бешено стучал кулаками в стекло, но звук подавляла жидкость. Закричать не удавалось из-за провода, который выходил из горла, и присоединялся к небольшому отверстию наверху. Паника нарастала. Он не знал, что творится, но это казалось реальным несмотря на абсурдность происходящего. Миронов попытался избавиться от проводов, и почувствовал неестественно сильное желание спать. Веки бессознательно опускались. Последним фрагментом, который удалось разглядеть, был человек по ту сторону стекла. Он подошёл близко и с тревогой пытался что-то сказать. Каил не слышал и не мог понять, выдумка это или действительность.
Сообщение отредактировал AlexLexy - Воскресенье, 22.02.2015, 22:24
Ну вот, вместо теплых обнимашек опять дурацкие сны! Хотя, думаю, что это вовсе не сны.
ЦитатаAlexLexy ()
В голову врезались истошные крики.
Мне подумалось, что это кричала Спектра, когда увидела, что Каила похищают. Это ведь всё только кажется сном? "Проснется" ли Каил в следующей серии или останется заложником в своем аквариуме?
Не уверена до конца, но есть такое предположение, что Механики (а может и вовсе это не они, а Главный, например) заставляют Каила думать, что это сон... или что-то вроде того. А сами изучают способности молодого бойца. Есть еще некоторые мысли по этому поводу, но я лучше дождусь серии, и тогда всё узнаю. :) TS2. Династия БерринтонСимы для TS2
Не уверена до конца, но есть такое предположение, что Механики (а может и вовсе это не они, а Главный, например) заставляют Каила думать, что это сон... или что-то вроде того. А сами изучают способности молодого бойца.
Тоже интересно) Пока что не скажу, правильная догадка или нет)
AlexLexy, что случилось с твоими героями? С каждой серией они становятся все более живыми и реалестичными. Как ты такого качества прорисовки добиваешься? Я знала, что Спектра одумается! Его ведь и впрямь не за что убивать, а она - такая холодная и бесстрастная - все больше поддается эмоциям и хватается за пистолет. Хорошо, что доводы разума возобладали и не дали свершиться непоправимому. Может, у неё на глазах растет новый пророк, который избавит всех от войны? Нельзя его так просто пускать в расход... А этот сон, видение... мне он кажется просто сном, возвращением в воспоминания. Каким-то непонятным были бы эти его провалы или перемещения между двумя реальностями. так что я пока склоняюсь просто ко сну. Ведь и сам Каил так считает - что все ещё спит и обнимает Спекру?.. Правила данного сайта! Незнание не освобождает от ответственности! Мой арт... Или его подобие... Мы - Джонсы[династия Sims 3] Сим-истории: 1.ОЖНЛ )))2.Неправильная любовь Легко ли быть магом? (фанфик-рассказ 18+) / Легенды Скайрима (ещё одно дарк-фентези) - закрыто/на переиздании! Для исправления моих же ссылок на Медиафайр, пишите в ЛС. Аккаунт заблокирован, файлы недоступны.
что случилось с твоими героями? С каждой серией они становятся все более живыми и реалестичными. Как ты такого качества прорисовки добиваешься?
Чего я только не делаю)) Многое подрисовываю в фотошопе, накладываю на их лица текстуру кожи, текстуру волос, текстуру глаз. На окружающую обстановку иногда тоже текстуры накладываю) В целом на обработку одного скрина уходит около часа)
ЦитатаNikolette ()
Я знала, что Спектра одумается! Его ведь и впрямь не за что убивать, а она - такая холодная и бесстрастная - все больше поддается эмоциям и хватается за пистолет. Хорошо, что доводы разума возобладали и не дали свершиться непоправимому.
Каил вызывает у неё эмоции, и Спектре это не нравится) Но к счастью, она прислушивается к разуму. Иначе бы давно убила Каила)
ЦитатаNikolette ()
Может, у неё на глазах растет новый пророк, который избавит всех от войны? Нельзя его так просто пускать в расход...
Может) Поэтому она и не убила Каила)
ЦитатаNikolette ()
А этот сон, видение... мне он кажется просто сном, возвращением в воспоминания. Каким-то непонятным были бы эти его провалы или перемещения между двумя реальностями. так что я пока склоняюсь просто ко сну. Ведь и сам Каил так считает - что все ещё спит и обнимает Спекру?..
Всё может быть) Это станет известно в следующей серии)
Ну вот, вместо теплых обнимашек опять дурацкие сны! Хотя, думаю, что это вовсе не сны.
И не говори! у меня уже фантазия на полную так сказать, а тут...но красивая серия...именно то что насыщенная эмоционально переживаниями, мыслями. Читала под музыку. Очень понравилось) И скрины крупно с деталями...ну, красота!)
ЦитатаAlexLexy ()
Чего я только не делаю)) Многое подрисовываю в фотошопе, накладываю на их лица текстуру кожи, текстуру волос, текстуру глаз. На окружающую обстановку иногда тоже текстуры накладываю) В целом на обработку одного скрина уходит около часа)
Ну и правильно) зато вот какая красота. Мартен Нильсен, Ланс Аддерли, Нортон Блер, Редмонд Уорд и Сигни Скайлд в ролевой "Ferris Wheel"
у меня уже фантазия на полную так сказать, а тут...
Хах :D
ЦитатаKatNova ()
но красивая серия...именно то что насыщенная эмоционально переживаниями, мыслями. Читала под музыку. Очень понравилось) И скрины крупно с деталями...ну, красота!)
*Сменилась нумерация глав. *У Каила появилась фамилия. Теперь он Каил Миронов.
Глава 6. Часть 2
Раздался пронзительный вой, пробудивший ото сна. Миронов резко открыл глаза и увидел огромного волчару угольной расцветки со свалявшейся шерстью на боках. Зверь скалил зубы, пускал слюну и глядел на Спектру безумно-мутными глазами. Наставница стояла на середине поляны, не шевелилась, не сводила глаз с волка. Пули закончились во время позавчерашней перестрелки, а поблизости – лишь снег, и защищаться было нечем. Зверь озлоблено рявкнул и приготовился к прыжку. Спектра сорвалась с места к костру, а волк помчался за ней. Миронова сковывал ужас, но сейчас разум вмиг прояснился. Вскочив, он бросился между Спектрой и бешеным волком. Сердце колотилось, но инстинкт самосохранения больше не властвовал над Каилом. Зверюга в прыжке кинулся на него, безумно сверкнув жёлтыми глазами. Миронов рефлекторно выставил руку вперёд, и волк вцепился зубами в предплечье, прокусив пальто и свитер. Пронзила боль, но он сдержал крик и с силой отбросил волка на пару метров. Тот, жалобно взвизгнув, ударился спиной о массивный камень. Пока животное не опомнилось, Каил помчался к Спектре и показал жестом, что надо бежать к пещере. Залезть на дерево с повреждённой рукой – непосильная задача, а поблизости могла оказаться стая. Сражаться с волками без оружия равносильно самоубийству. Счёт шёл на секунды. Оклемавшийся волк бежал в десяти метрах, однако, не сокращал дистанцию. Каил не оглядывался назад и только слушал тяжёлое, хрипящее дыхание зверя. Он не боялся за себя, терять-то ему нечего – бешенство в подобных условиях не излечить, а вероятность заражения максимальна. Миронов не жалел, что встал между волком и наставницей. Каил поймал в проскользнувшем взгляде Спектры решимость, бесстрашие, и у него защемило сердце. Нет, он не позволит миру потерять своего героя. Он посмотрел на неё, словно хотел морально поддержать. Она в содействии, конечно, не нуждалась. Её долгое время учили умирать, но Спектра научилась бороться. Вход в пещеру обильно порос лозой, которая укрывала его, словно занавесь. Спектра отодвинула нависшие растения и проникла внутрь. За ней с трудом пролез Каил, втянув не только живот, но и, кажется, рёбра. Внутри карстовой пещеры находилось небольшое озеро, а через пролом наверху падал робкий лучик света. Он играл на воде, превращая осколки льда в искрящиеся бриллианты. Спектра безуспешно пыталась что-то сдвинуть с места. Каилу в темноте не удавалось разглядеть предмет.
– Чего стоишь? Помоги! – крикнула она, переводя дыхание.
Он немедля подбежал к наставнице и увидел, что она толкает булыжник средних размеров. Поднатужившись, с мерзким скрипом удалось сдвинуть камень с места, и впритык подкатить к единственному выходу из пещеры. Оставалось надеяться, что волк не сможет пролезть в узкую щель на уровне плеч. Запыхавшийся зверь скулил снаружи, пытаясь безуспешно просунуть то лапы, то нос в пещеру. Несомненно, радовало, что волку не удавалось сдвинуть камень, однако, Каил и Спектра очутились в ловушке. Они не знали, до какой степени настойчивым окажется животное и через сколько минут, часов или дней соизволит оставить территорию близ пещеры. Помирать здесь от голода никому не хотелось.
– Показывай рану! – из уст наставницы слова прозвучали как приказ.
Её волосы растрепались и, высвободившись из строгого хвоста, ниспадали взлохмаченными прядями на лицо и плечи. Это добавляло облику женственности и сексуальности, которых она избегала. В «Синтезе» Спектра находилась в мужской компании и не хотела провоцировать сослуживцев, отвлекать от работы. Наставнице было удобней, когда бойцы воспринимали её как одну из своих, а не считали куском мяса, пригодным лишь для утех.
– Не беспокойтесь, со мной всё в порядке, – Каил неуклюже улыбнулся.
Он не хотел тревожить Спектру. По ощущению зверь минимум полруки оттяпал. Удивительно, что он кровью не залил поляну. Миронова обрадовало небезразличие наставницы, хоть и проявлялось оно в жёсткой форме. Так ему больше нравилось. Он не терпел напускное добродушие и мерзкие слащавости, которыми вдоволь накормила Тина.
– Это не обсуждается. Показывай, идиот!
Спектра ринулась к Каилу и попыталась ухватить за руку. Он увернулся. Она прожигала его взглядом. Из-за тяжёлого дыхания её плечи активно вздымались, а рот был немного приоткрыт. Каилу это показалось сексуальным, и он даже забыл про ноющую боль. Ему нравилась Спектра в рассерженном состоянии – она выглядела страстной и агрессивной. Каил много раз ловил себя на мысли, что не о том думает. Приходилось усмирять основной инстинкт.
Он успокаивающе посмотрел на Спектру, спрятав пораненную руку за спиной. Каил не был готов увидеть приговор и прийти к осознанию, что жизнь закончится раньше, чем эта неделя. У Миронова не возникало желание провести в качестве больного последние дни, принеся любимой новые проблемы, вместо решения существующих. Спектра сбавила напор, хотя отступать не собиралась. За жизнь она много всякой дряни видела, и какая-то рана шокировать не могла. Она не понимала, почему Каил сопротивляется. Наставница знала: в таких делах упрямство до добра не доведёт, а до смерти – вполне.
– И когда тебе надоест меня спасать?
Спектра ослепла от беспрестанного недоверия к людям и не замечала очевидного. Она чувствовала себя обязанной Каилу, но не знала, как будет расплачиваться.
– Никогда, – Каил с любовью улыбнулся.
Он смотрел на Спектру с нежностью, на которую не каждый способен. Наставнице был незнаком такой взгляд. Прежде она ловила от людей многообразие взоров: злые, похотливые, отчаявшиеся, но только не влюблённые. Миронов потерял бдительность, и Спектра тут же воспользовалась моментом: схватив его за кисть, она одним движением подняла рукава пальто и свитера, оголив место укуса. В полумраке было сложно разглядеть рану, но Спектра могла поклясться, что рука совершенно невредимая. Даже царапинки не осталось. Наставница потянула Каила на свет. Она помнила, как животное вцепилось в руку, а такое без следа не остаётся.
– Что? – Спектра недоумевала. – Ты сделан из стали?
На секунду слова показались ей правдивыми, но только на секунду. В чудеса она не верила. Миронов ошеломлённо смотрел на свою руку, придумывая разумное объяснение.
– Наверное, он не смог прокусить пальто, – его голос прозвучал растеряно.
Он всё не отводил взгляд от руки, впрочем, как и Спектра. Боль прошла и остались только воспоминания об укусе. Видимо, волк оказался слишком слабым, и Каил переоценил его возможности. В кои-то веки наставница порадовалась ошибке. За спиной раздался грохот, а следом пыль, подобно туману, застелила пещеру. Каил и Спектра резко обернулись на шум, предполагая, что волку удалось сдвинуть камень. Догадка не подтвердилась. В стенах пещеры, правее выхода, образовался узкий проём. Прежде он был заложен камнями, но, отодвинув булыжник, Миронов нарушил равновесие, и сейчас всё обвалилось. По другую сторону пробоины виднелась сплошная чернота, но, подойдя ближе, Каил ощутил леденящий сквозняк. Проход вёл не к тупику.
– Жди здесь, я скоро, – наставница взяла инициативу на себя. Сверху над проходом нависали камни, и только чудо не давало им упасть. Она понимала, что может случиться обвал, но бездействовать не хотела. Спектра ринулась к проходу, но тут же остановилась и гневно посмотрела на Каила. Она предугадала возражения, которые порядочно надоели, – Ты можешь хоть раз меня послушать?!
Наставница прищурила глаза, блестящие недовольством. Она привыкла, что солдаты ей беспрекословно подчиняются и была уверена: многих проблем удалось избежать, если бы не упрямство Каила.
– Но вы рискуете жизнью.
Каил знал, что его слова не повлияют на неё, и печалился. Наставница всегда первой лезла в пекло, а он хотел уберечь её ото всех ненастий.
– Не в первый раз, и не в последний, – с этими словами она скрылась в проходе, не дав себя остановить.
Ребристые стены до боли расцарапывали кожу на спине, животе и руках, но Спектра продолжала медленно и осторожно двигаться вперёд. Сверху сыпался песок на голову, изредка падали мелкие камушки. На лицо прилипла паутина и неприятно щекотала нос, заставив чихнуть три раза подряд. Спектра заметила небольшого черного паука у себя на плече, которого тут же смахнула и мысленно извинилась за то, что случайно проглотила его приятеля. Насекомые её не пугали, как и физические мучения. Гораздо хуже было обнаружить на той стороне очередной тупик. В этом случае пришлось бы сражаться с волком голыми руками.
Если бы животное не болело бешенством, то наставница ещё на поляне вступила бы в схватку, в которой непременно победила. Дряхлый зверь в сравнении с человеком-амбалом являлся жалкой пародией на опасное существо. Свернуть кому-то шею для Спектры было так же просто, как переломить щепку. Единственное, чего не хотелось – заразиться бешенством. Для этого достаточно крохотного укуса. С той стороны просочился бледный свет. Выход был уже близко, и Спектра пыталась определить по звуку, что находится за ним. До ушей донеслось бурное журчание, напоминающее клокот водопада. Это могло означать только одно. Она прибавила темп, обрадовавшись, что ещё немного и окажется на улице, а там и до населённого пункта недалеко. Под конец проход сузился в два раза, но, закусив губу, Спектра с трудом выскользнула на свободу. Физическая боль моментально отошла на второй план от того, что наставница увидела. Она была убеждённым скептиком, и вызвать удивление у неё так же сложно, как научить рыбу изъясняться по-русски. Зрелище, представшее перед глазами, заставило её не только в изумлении открыть рот, но и моментально усомниться во всём, что приходилось слышать.
Сообщение отредактировал AlexLexy - Четверг, 08.01.2015, 07:46
Такая серия...прямо снова фантазия разыгрывается, а её все обрывают и обрывают! Мне понравился кадр с паутиной и арты хороши, только...блин, дорогая ну убери уже эту кисть имитирующую мех (снежинки эти) и наложи лучше реальных мех))) просто лицо, волосы и Бац! - "мех"...))) Мартен Нильсен, Ланс Аддерли, Нортон Блер, Редмонд Уорд и Сигни Скайлд в ролевой "Ferris Wheel"
у меня уже фантазия на полную так сказать, а тут...но красивая серия...именно то что насыщенная эмоционально переживаниями, мыслями. Читала под музыку. Очень понравилось) И скрины крупно с деталями...ну, красота!) 
