Автодорога Средь узких троп - Бог недотрога И мизантроп.
Он там, где камни И где иврит. Он ни фига мне Не говорит.
Мы так устали, Что жди беды. Я не из стали, А из воды.
Велели сбацать Тексток опять. Мне девятнадцать - А им ноль пять
И чипсов к пиву. И их орда. Я терпелива И не горда -
Прав тот, кто платит. И двух купюр На ужин хватит И маникюр.
Ведь что б эпоха Ни принесла - Талант подохнет Без ремесла.
Я стану злее. Вот к октябрю. Повеселею И закурю -
К беседе, к кофе ль, В полночный бред - Мой скучен профиль Без сигарет.
Кувшинкой поздней Взойду со дна. Начну серьезнеть И жить одна.
Скажу - I did it! И за версту Господь увидит, Как я расту.
Большой, как солнце - In God We Trust - Он улыбнется И денег даст.
***
я какое-то время жду тишины, а затем объявляю свою монаршую волю: "воины, знаю, вам это по плечу. бог оставил меня оставил меня за старшую вам придется сделать, как я хочу"
вместо двух бутиков на большой никитской - "чертёжник" - там продают тетради и нотные партитуры, "сластёна" - с теми же запахами внутри аня больше не держит свой ум во аде и нe выводит вдоль кисти бритвой "умри, умри" рак становится излечим в терминальной стадии игорь жив, и ему исполнилось двадцать три
автоматы за спинами у ребят становятся бас-гитарами из каждой глубокой раны течёт шираз и все сбитые кошки оказываются под фарами просто тряпками, брошенными вдоль трасс да, и мы с тобой просыпаемся завтра старыми и в одной постели на этот раз
...Я говорю с тобой под свист снарядов, угрюмым заревом озарена. Я говорю с тобой из Ленинграда, страна моя, печальная страна...
Кронштадтский злой, неукротимый ветер в мое лицо закинутое бьет. В бомбоубежищах уснули дети, ночная стража встала у ворот.
Над Ленинградом — смертная угроза- Бессонны ночи, тяжек день любой. Но мы забыли, что такое слезы, что называлось страхом и мольбой.
Я говорю: нас, граждан Ленинграда, не поколеблет грохот канонад, и если завтра будут баррикады — мы не покинем наших баррикад.
И женщины с бойцами встанут рядом, и дети нам патроны поднесут, и надо всеми нами зацветут старинные знамена Петрограда.
Руками сжав обугленное сердце, такое обещание даю я, горожанка, мать красноармейца, погибшего под Стрельною в бою:
Мы будем драться с беззаветной силой, мы одолеем бешеных зверей, мы победим, клянусь тебе, Россия, от имени российских матерей.
Он сплетает судьбы, точно паук, И уже почти не помнит молитв, Только в тишине вдруг замкнулся круг – Воплотился миф. Отступила затхлость и умер тлен, Заплясали искры в гранях оконных, Дым от свеч застыл между райских роз Золотым венцом...
Дурная привычка - объяснять что-то тем, чьё понимание тебе не нужно.
Тютчев-весенняя гроза Столько переделанных стихов из него получилось... Мы готовы менять всё, что угодно, только чтобы ничего не менять. Делать всё, что угодно, только чтобы ничего не делать. И прилагать какие угодно усилия, чтобы не прилагать никаких усилий.
Моё любимое. Уолтер де ла Мэр "Где-то" (перевод Виктора Лунина)
Где-то, где-то В далёкой стране, Почти что у края света, Есть место, которое грезится мне, С названием странным ГДЕ-ТО. Когда-то и где-то о нём я слыхал, Да только дороги туда не узнал. Пусть мне придётся Плыть и скакать, Пусть мне придётся Глаз не смыкать, Но это, но это Далёкое ГДЕ-ТО Я всё же хочу отыскать.
Где-то, где-то Есть маленький дом, Тёплый, уютный домишко. Там часто едят за одним столом Вместе кошка и мышка. А после садятся они у огня И, грея носы, ожидают меня. Кухня, кладовка, Булки в лукошке, Свечки на полке, Звёзды в окошке, Стол, табуретки, Миски да ложки… Этого мне Хватит вполне. Мне, и мышке, и кошке.
Где-то, где-то Кошка взяла Вкусное имя — Пенка, Поскольку любимым блюдом была Для кошки нежная пенка. А мышка-малышка настолько мала, Что имени вовсе себе не взяла. Как бы вы мышку Долго ни звали, Ответа от мышки Дождётесь едва ли, Хоть хвостик дразнящий Мелькает чаще В комнате, чем в подвале.
В дальнее ГДЕ-ТО Хочу я уйти, В пустынное тихое ГДЕ-ТО, Куда даже птица не долетит, К самому краю света. И мне всё равно, что оно далеко, Что даже услышать о нём нелегко. Пусть мне придётся Плыть и скакать, Пусть мне придётся Глаз не смыкать, Падать от зноя, В дождь промокать, Сквозь все ПОЧЕМУ И ЗАЧЕМ проникать, Но это, но это Далёкое ГДЕ-ТО, ГДЕ-ТО, ГДЕ-ТО, ГДЕ-ТО, ГДЕ-ТО — Я всё же хочу отыскать!
Архангельская конница Затмила небеса. Бессонница, бессонница - Хоть выколи глаза! И я свою бессонницу, Как лошадь в поводу, По вымершему городу Выгуливать веду.
Поверь, мне так не хочется С тревогою в груди Бродить с моей бессонницей По Млечному пути. Но что же тут поделаешь, Когда не спится ей, Бесплодной и бессмысленной Бессоннице моей.
Кто-то где-то богу молится, Кто-то где-то дрянью колется, Кто-то где-то пьяный ломится В чью-то дверь в ночи. Только нам с моей бессонницей Ничего уже не хочется, В потолок уставим очи И молчим.
Любовница постылая, Бессонница моя, Не муза белокрылая, А так - галиматья. Как в одиночной камере В плену пустых ночей Лежу в объятьях каменной Бессонницы моей.
Кормлю ее таблетками, Пою хмельным вином, Но лишь ночами редкими Я забываюсь сном. И снится мне околица Далекого села, Где первая бессонница В постель ко мне легла.
Умным правит краткий миг Глупый знает всё из книг Умный глупому не пара Умный груз, а глупый тара
Даниил Хармс
Сообщение отредактировал Кот-Котович - Пятница, 15.04.2011, 21:51
Некоторые любимые из современных авторов. Автор: Лариса Неупокоева (Лориэль) Я покину твое королевство на ранней заре. Разойдутся на миг облака над моей головой. Пусть уводит дорога меня от закрытых дверей, И следы моих ног поскорей зарастают травой. На высокие башни я брошу последний свой взгляд, И уйду, и смогу не заплакать, а тихо запеть. Я уже никогда не вернусь, мой забывчивый брат, И тебе не придется мой взгляд беспокойный терпеть. Я уже не вернусь, для тебя я почти умерла, Вспоминая тепло твоих рук до последнего дня, Потому что в ворота твои королева вошла. Я желаю ей счастья, которого нет у меня. Да и что мне с того? Во дворце не живет менестрель. А земля велика, хватит времени все позабыть. Мой забывчивый брат, мой веселый неверный апрель, Не сердись, я ушла из твоей непонятной судьбы. И не больно совсем, и дорога пряма и легка, И деревья мне машут ветвями с обочины вслед. И легко и привычно на струны ложится рука, Но с непрошенной грустью рождается песня на свет. За недолгое счастье расплатою - горечь и боль, Но прошу об одном: забывая меня навсегда, Ты не струсь, не предай, не солги и останься собой - Остальное уже не такая большая беда.
Автор: Менестрель Прибрежная насыпь легенду расскажет, Споёт хитрый ветер о бурях ненастных, А белая чайка дорогу укажет, Где остров, укрывший от бури несчастных...
Морские легенды приносит прибоем, О них шепчет море, молчат о них скалы... В бездонных глубинах с разбитой любовью, Навеки усопший корабль усталый...
Не в том ли покой, чтоб забыться в пучинах, Но буйствам стихии противится странец! И, бренное тело оставив в глубинах, Душою воскреснет Летучий Голландец!..
И злейшему року подобно являясь, В глазах воспалённых туманом прозрачным, Как вестник несчастья, огнями сверкая. С собою уводит к пучинам он мрачным...
И в царствие мрака и сил затаённых Уводит цепями он вглубь караваны! И стали бояться тех мест заклеймённых, Где призраком бродит фрегат над волнами...
И крепко засела в моряцкие басни Ленегда про призрак корабля –красавца... Раз видишь его на пути – убирайся! Несчастье приносит виденье голландца!
Но трудно быть богом, как сказано верно - Кончается все и легенда стареет... Никто не боится голландца, наверно, И ветер прогресса все страхи развеет.
...В безбрежных просторах, у мыса Терпенья, Не встретится даже шальной иностранец... Блуждает меж рифов измученной тенью - Скучает без дела Летучий Голландец.....
Автор: Ольга Громыко Завтра в бой Завтра в бой нам по первому снегу – В грязь сбивать, расшивать алым шелком… …Я вернусь к тебе – где бы я не был, Ты дождись меня – сколько б ни шел я…
Воздух взвоет, земля в небо брызнет, Дымный ветер наполнится сталью … …Я храню тебя – в сердце и письмах, Ты люби меня – кем бы ни стал я…
Горсть жетонов чужих на ладони И кошмаров ночных крик безгласный… …Встреть, заплачь, обними - чтоб я понял, Что в аду уцелел не напрасно …
Начитавшись средь ночи критики…
Начитавшись средь ночи критики
И понЯвши, что жизнь неугодна,
Я гантель украду у родителей
И в среде утоплюсь природной.
А быть может, струну балконную
Заплету я в петлю скользящую,
Или просто на крышу надомную
Поднимусь для полета парящего.
Иль тайком запершись в кладовке
Харакири ножовкой сбацаю,
Или съем мышьяка упаковку
Зажевав цианистым кальцием,
Напишу завещание слезное -
Устыдитесь вы до посинения,
Что своими словами стервозными
Довели - эх! - такого гения!!!!
И развеюсь над городом прахом,
На асфальт оседая красиво...
А быть может, пошлю всех на ...
Стих набью и пойду пить пиво :)))
Озёрное
На озерах, туманами вытканных,
Слышен топот коней неподкованных,
Вьется время серебряной ниткою
В обе стороны.
Над заливами ходит бессонница,
Треплет воздух совиными крыльями.
С предрассветной зарницею ссорится
Тьма бессильная.
Нос ладьи ткнется в берег обкатанный,
В плеске волн – звон кольчужного кружева,
Пробежит по песку непримятому
Гром разбуженный.
Отзовется русалочьим хохотом,
Шевельнет камыши говорливые,
Полетит соловьиными вздохами
По-над ивами.
Не спеши отгонять наваждение
Выставлять его на осмеяние -
Посмотри в не свое отражение
До слияния…
Безжалостны истории страницы…
Безжалостны истории страницы
Писать на них - удел не слабаков
За каждой строчкой - чьи-то судьбы, лица,
Рев пламени, лязг стали, стук подков
Но время - добрый друг и враг заклятый -
Неумолимо увлечет их в тень,
И станет для потомков просто "датой"
Кому-то жизнь перевернувший день
...И знали бы невольные герои
Борясь, спасая, веря и любя
Что заполняя летописи кровью
Ни капли не оставят для себя...
Всё, что было мной
Все, что было мной,
Обратится в прах.
Отшумит прибой,
Отпоет монах,
Отгорит костер,
Отцветет трава,
Ветер кинет в сор
Кровных клятв слова.
Но пока я есть
Всем врагам назло.
Но пока я здесь
Как ни тяжело.
И не стоит драм
Будущего тьма.
Пропасть или храм -
Я решу сама.
Омут или брод,
Бой или покой,
Страх или полет,
Ты - или другой.
Пусть твердит молва
Что все тщетно. Пусть.
Верь, что я жива
Помни: я вернусь.
Закатное солнце зовет за край окоема, Прельщая росписью яркой на облачных грядах: Послушай, парень, зачем тебе жить по-простому, Когда в этом мире полно не найденных кладов?
Когда в этом мире полно нехоженых тропок И девушек светловолосых с лукавым взглядом? Ты мог бы правителем стать, и героем - мог бы, Чего ж ты цепляешься за этот домик с садом?
Прочь робость и жалость, взят посох, набита сума - Всем нам эта жажда дороги хоть раз да знакома Но солнце садится быстро; приходят холод и тьма. И те, кто уйти не успел, остаются дома.
Мы будем жить вечно, Сквозь бури и битвы, Сквозь зло и обиды, Шагая беспечно.
Мы будем жить вечно, Бесстрашно и вольно, Хотя порой - больно... Хотя порой - лечь бы...
Мы будем жить вечно, Где жить невозможно. Развяжем лишь ножны, Расправим лишь плечи.
Мы будем жить вечно, В обманщицах-сказках, В легендах и красках Картин безупречных.
Пусть стелет лёд вечер, Пусть дышат тьмой двери - Но в смерть мы не верим И будем жить вечно...
Завтра наше время закончится, Разлетится драными клочьями. Утром, криком вороньим порченным, Заплету в клинок одиночество.
И сказал бы, что все наладится - Только лгать тебе не умею. Чуть шагнуть за порог успею, Как следы мои ветром сгладятся.
На дорогах судьбы распутица, Грязь да холод - куда направиться? Вправо, влево, вперед - что нравится, Лишь назад, увы, не получится...
Плакать некогда, не в чем каяться: Что получено, то оплачено, Не сыграть эту жизнь иначе нам - Ведь иначе не жить, а маяться…
Драгоценная, верная, чуткая, Все отдал бы за счастье наше я - Да никто в небесах не спрашивал, Торговаться с богами хочу ли я,
Самое любимое. Автор: Уильям Батлер Йейтс-Он жаждет небесных покровов.
Будь у меня в руках небесный шёлк, Расшитый светом солнца и луны... Прозрачный, тусклый или тёмный шёлк, Беззвёздной ночи, солнца и луны. Я шёлк бы расстилал у ног твоих. Но я - бедняк, и у меня лишь грёзы... И я простираю грёзы под ноги тебе! Ступай легко, мои ты топчешь грёзы...
Имей я неба вышитого шелк Цвета златых лучей и серебра свеченья, Туманно-голубой и темно-синий шелк Из света, тьмы и сумеречной тени У ног твоих его бы расстелил Но я бедняк, и все что есть - мечты мои К твоим ногам я постелил мои мечты Ступай же осторожно, по моим мечтам ступаешь ты.
Будь у меня тончайшие шелка, Что небеса расшили серебром и златом, Ночною тьмою и сияньем дня С игрой тонов рассвета и заката, Устлать твой путь я ими был бы рад. Но беден я, и лишь свои мечты Смиренно я кладу к твоим ногам. Будь осторожна – по мечтам ступаешь ты.
Владей небесной я парчой Из золота и серебра, Рассветной и ночной парчой Из дымки, мглы и серебра, Перед тобой бы расстелил, - Но у меня одни мечты. Свои мечты я расстелил; Не растопчи мои мечты.
Имел бы я небом шитую ткань, А в ней - золотой и серебряный свет; Темную, синюю, тусклую ткань, Дней и ночей полумрак-полусвет: Их расстелил бы под ноги тебе, Но беден я, у меня лишь мечты. Я бросил мечты под ноги тебе - Мягко ступай на мои мечты.
Будь у меня плетеный райский ковер, Тканный золотым и серебристым светом, Синий, темный иль черный ковер Ночи, дня иль полусвета Я расстелил бы его перед твоими ногами, Но я нищ, и у меня есть лишь мои мечты, Которые я распластал перед тобой; Cтупай помягче, ведь ты идешь по моим мечтам.
Будь у меня ковер плетеный райский, Сотканный золотым иль серебристым светом, Будь черный, синий иль другой, Будь цвета ночи, дня иль полусвета он- Я расстелил б его перед тобой! Но я бедняк и у меня лишь грезы, Я простираю грезы под ноги тебе, Ступай по ним легко, мои ты топчешь грезы... Мы готовы менять всё, что угодно, только чтобы ничего не менять. Делать всё, что угодно, только чтобы ничего не делать. И прилагать какие угодно усилия, чтобы не прилагать никаких усилий.
Столько переделанных стихов из него получилось...
