Александр БЛОК В ресторане Никогда не забуду (он был, или не был, Этот вечер): пожаром зари Сожжено и раздвинуто бледное небо, И на желтой заре - фонари.
Я сидел у окна в переполненном зале. Где-то пели смычки о любви. Я послал тебе черную розу в бокале Золотого, как небо, аи.
Ты взглянула. Я встретил смущенно и дерзко Взор надменный и отдал поклон. Обратясь к кавалеру, намеренно резко Ты сказала: "И этот влюблен".
И сейчас же в ответ что-то грянули струны, Исступленно запели смычки... Но была ты со мной всем презрением юным, Чуть заметным дрожаньем руки...
Ты рванулась движеньем испуганной птицы, Ты прошла, словно сон мой, легка... И вздохнули духи, задремали ресницы, Зашептались тревожно шелка.
Но из глуби зеркал ты мне взоры бросала И, бросая, кричала: "Лови!.." А монисто бренчало, цыганка плясала И визжала заре о любви.
Мальчик стоит на пороге Жалкий, озябший, нагой, Мокрый колчан за плечами, Лук с тетивою тугой.
И, усадив на колени, Греет бедняжку старик. Тихо доверчивый мальчик К старому сердцу приник.
"Что у тебя за игрушки?" - "Их подарила мне мать". - "Верно, ты стрелы из лука Славно умеешь пускать?" Звонко в ответ засмеялся Мальчик и на' пол спрыгну'л. "Вот как умею!" - сказал он И тетиву натянул...
В самое сердце попал он, Старое сердце в крови... Как неожиданно ранят Острые стрелы любви!
Старик, терпи Тяжкий недуг, И ты, мой друг, Терпи и спи, Спи, спи, Не забудешь никогда Старика, Провспоминаешь ты года, Провспоминаешь ты века, И средь растущей темноты Припомнишь ты И то и се, Всё, что было, Что манило, Что цвело, Что прошло, - Всё, всё.
Александр БЛОК Девушка пела в церковном хоре... Девушка пела в церковном хоре О всех усталых в чужом краю, О всех кораблях, ушедших в море, О всех, забывших радость свою.
Так пел ее голос, летящий в купол, И луч сиял на белом плече, И каждый из мрака смотрел и слушал, Как белое платье пело в луче.
И всем казалось, что радость будет, Что в тихой заводи все корабли, Что на чужбине усталые люди Светлую жизнь себе обрели.
И голос был сладок, и луч был тонок, И только высоко, у царских врат, Причастный тайнам, - плакал ребенок О том, что никто не придет назад.
Там дамы щеголяют модами... Там дамы щеголяют модами, Там всякий лицеист остер - Над скукой дач, над огородами, Над пылью солнечных озер.
Туда мани'т перстами алыми И дачников волнует зря Над запыленными вокзалами Недостижимая заря.
Там, где скучаю так мучительно, Ко мне приходит иногда Она - бесстыдно упоительна И унизительно горда.
За толстыми пивными кружками, За сном привычной суеты Сквозит вуаль, покрытый мушками, Глаза и мелкие черты.
Чего же жду я, очарованный Моей счастливою звездой, И оглушенный и взволнованный Вином, зарею и тобой?
Вздыхая древними поверьями, Шелками черными шумна, Под шлемом с траурными перьями И ты вином оглушена? Средь этой пошлости таинственной, Скажи, что' делать мне с тобой - Недостижимой и единственной, Как вечер дымно-голубой?
И глухо, как от подачки, Когда бросят ей камень в смех, Покатились глаза собачьи Золотыми звездами в снег.
Спасибо, я всегда плачу, когда читаю эти строки, но тем не менее Есенин написал их очень точно и проникновенно, тонко чувствуя собачью душу. И я очень его люблю тоже! Мы навсегда в ответе за тех, кого приручили. А. де Сент-Экзюпери. Сказки Виртуального Мира. Закончена вторая и начата третья часть.
Вы, чьи широкие шинели Напоминали паруса, Чьи шпоры весело звенели И голоса. И чьи глаза, как бриллианты, На сердце вырезали след - Очаровательные франты Минувших лет. Одним ожесточеньем воли Вы брали сердце и скалу, - Цари на каждом бранном поле И на балу. Вас охраняла длань Господня И сердце матери. Вчера - Малютки-мальчики, сегодня - Офицера. Вам все вершины были малы И мягок - самый черствый хлеб, О, молодые генералы Своих судеб! *** Ах, на гравюре полустертой, В один великолепный миг, Я встретила, Тучков-четвертый, Ваш нежный лик, И вашу хрупкую фигуру, И золотые ордена... И я, поцеловав гравюру, Не знала сна. О, как - мне кажется - могли вы Рукою, полною перстней, И кудри дев ласкать - и гривы Своих коней. В одной невероятной скачке Вы прожили свой краткий век... И ваши кудри, ваши бачки Засыпал снег. Три сотни побеждало - трое! Лишь мертвый не вставал с земли. Вы были дети и герои, Вы все могли. Что так же трогательно-юно, Как ваша бешеная рать?.. Вас златокудрая Фортуна Вела, как мать. Вы побеждали и любили Любовь и сабли острие - И весело переходили В небытие.
