Долго думала, стоит ли. Оказалось стоит. Если вы против геев и все равно зашли сюда, то перевоспитать меня вряд ли получится, т.к. ничего такого в отношениях мужчины и опять-таки мужчины я не вижу.
Название: Прятки разума Жанр: ужасы Длительность: семь серий
Сообщение отредактировал Минни - Воскресенье, 22.02.2009, 16:12
Часть первая. Входная дверь бесшумно отворилась, впуская Кимберли в прихожую. Девушка неторопливо сняла с головы вязаную шапку, развязала шарф, скинула с плеч пальто, небрежно швырнув на полку и, обернувшись, уперлась взглядом в наряженную елку, которая приветливо сверкала разноцветными огоньками, подзывая подойти ближе, чтобы вдохнуть чудесный аромат морозного воздуха и свежей хвои. Этому могло быть только одно объяснение. Ким торопливо скинула обувь, оставшись в розово-черном платье, и прошла в комнату. - Это ты, кукла? Белая, точно фарфоровая кожа, яркие сине-зеленые глаза – Кимберли более всего напоминала куклу с пухлыми щечками, роскошными локонами и пустыми глазами. Казалось, что она буквально светилась в сумерках комнаты своей эфемерной бледностью. - Да, я. – Негромко ответила Кимберли, обращая свои очи в сторону стеллажей, где обыкновенно сгущалась тьма и пыль, а теперь стоял черноволосый юноша, разглядывавший книги за замутненными от времени стеклами. Ганс всегда звал ее «куклой», и совсем не из-за того, какой кукольно-холодной красотой обладала эта девушка. Нет, молчаливость, спокойствие привлекли Ганса в ней, который более всего ценил в людях именно эти качества, будучи совершенно невозмутимым человеком. Чтобы ни случилось, Кимберли сохраняла трезвость разума, когда другие теряли голову от страха или волнения. Девушка предпочитала хранить настоящие чувства в себе, нежели показывать их на публике. Вот потому Ганс и стал звать ее куклой, за холодное равнодушие и ясную трезвость ума. Возможно, из них могла получиться влюбленная парочка, если бы не инфантильность Кимберли и надменное равнодушие Ганса. Впрочем, им обоим было удобнее быть просто друзьями: Ганс мог бы не караулить Кимберли подле каждого угла, а девушка не терзать себя мыслями о возможной измене парня. И волки сыты и овцы целы, но был один изъян, постоянно терзавший Кимберли. Ганс был чрезвычайно бледен, гораздо бледнее ее. То ли он страдал малокровием, то ли до того вытравил свой организм наркотиками, факт употребления которых Ганс не скрывал от приятельницы. Чертовски соблазнительный взгляд серых глаз был всегда затуманен, а впалые щеки придавали Гансу необъяснимое очарование, которого не было даже у тех парней, которых запросто можно было снимать для обложек модных журналов. Если бы Кимберли предложили сравнить друга с какой-нибудь вещью, то она бы не раздумывала долго. Ганс был потаенной шкатулкой, ключ от которой был безвозвратно утерян, а чтобы открыть ее без ключа требовалось время. Много времени, терпения и просто ласки, на которую Ганс реагировал весьма неадекватно, не позволяя приближаться представительницам женского пола больше чем на два шага к себе. Единственным исключением была Кимберли, которая могла тискать его постоянно, причем совершенно безнаказанно. - Нравится, как я украсил? - Очень мило, - прокомментировала Ким, подходя ближе к нарядной елке и вдыхая ни с чем несравнимый запах грядущего Рождества. – А я уже думала, что ты забыл ко мне дорогу. - Дела были, - размыто ответил Ганс, позабыв пояснить, что именно заставило его не появляться в колледже четыре дня. Стоя невдалеке от него, Кимберли чувствовала себя беззащитной и какой-то обидно чужой даже в собственной квартире. Ганс обладал способностью становиться своим в любой компании, где бы он ни появился. Квартира Кимберли каждый раз оживала, когда парень вступал на порог, и засыпала, едва Ганс покидал ее стены. Сейчас он стоял перед ней, и квартира буквально жила, дышала, вдохновленная его присутствием, став гораздо более уютной и теплой, не смотря на мрачность красок, доминировавших в ней. - Как собираешься провести Рождество? - Съежу кое-куда: чистый воздух, благословенная тишина соснового бора... – мечтательно произнес Ганс, больше обращаясь к себе, нежели отвечая на вопрос девушки. Он крутил пальцами неровно скрученную сигарету, но, поймав неодобрительный взгляд Ким, брошенный в свою сторону, мгновенно засунул ее в карман джинсов. – А ты? Уловка перевести разговор не подействовала: глаза Кимберли уже сверкали возмущением. Не секрет, что Ганс курил травку. В колледже каждый второй, если не первый, баловался подобным занятием, забив на учебу и образование в частности. Ганс был одним из тех, кто успевал везде: и учиться, и развлекаться. Свой среди студентов, свой среди преподавателей, которые носились с ним как с золотым яйцом, подававшим очень крупные надежды. А то, что это «яйцо» обладало вздорным характером и букетом вредных привычек все просто закрывали глаза. - Ты же мне обещал, что бросишь! - Поправка: я говорил, что собираюсь бросить, - усмехнулся Ганс, - поэтому у меня еще есть время. Кимберли не нашлась, что возразить. Ганс был умен и прекрасно понимал, что однажды попробовав, трудно остановиться. А эти слова он говорил, только для того, чтобы внушить ей мнимое спокойствие. Девушка только скривила губы и отвернулась от него. Прошло мгновение, как ее обдало легким ветерком, и Ким ощутила почти неуловимое прикосновение кончиков пальцев к своей руке. - Ну, не злись... – пропел Ганс, продолжая тихонько поглаживать белоснежную кожу Кимберли, - для тебя я могу быть белым и пушистым... Очень пушистым, если ты этого пожелаешь. Кожа начинала гореть под его прикосновениями, а решимость растаяла в тот миг, когда Ганс тихо на ухо шепнул: «Не злись». Она и не могла злиться на него. Просто не хватало сил. Конец первой части.
Часть вторая. Куда уходят умершие люди? В Елисейские поля, чтобы слушать пение нимф и вкушать сладостный нектар, общаясь со светлейшими умами, когда-либо жившими на земле? В ад? Чтобы почувствовать жар пекла, огня, нещадно лижущего лжецов, ненавистников и убийц, ощутить запах смолы в котле, где только что сварили заживо самую прекрасную и самую лживую деву?.. Так люди считали триста-сто лет назад. А что теперь? Сейчас все просто. Для вас приготовлен ящик, именуемый гробом. Туда кладут умершего родственника, друга, врага. А затем за неимением ничего лучшего зарывают в землю или сжигают в печи. Но у каждого человека есть душа, даже у самого грязного грешника. Тело бренно, тело уязвимо, время уничтожит следы нашего с вами пребывания спустя месяцы, дни... часы. И только искренне любящая память потомков будет хранить воспоминания о нас. Так куда же уходят умершие люди? Этим вопросом Майко задался в раннем детстве, едва обнаружил в себе дар видеть блики, именуемые душами. У призраков есть лица, есть голоса, которые мягко раздавались у него в голове, есть тело, состоящее из тончайших струек дыма. Их можно видеть, чувствовать, говорить с ними... Но дозволено это только тому, кто умеет отличать реальность от вымысла. Не все на это способны, потому духи предпочитают незримо присутствовать рядом со своими близкими, не выдавая себя. А если и осмеливались, то являлись во снах, дабы не свести с ума... Майко мог видеть их и общаться с ними, многое ему удалось узнать от души старой женщины, которая осталась на земле, предпочтя ее Раю. Одни уходят, другие остаются - вот ответ на ранее заданный вопрос. Майко стал экстрасенсом. Многие его знакомые, едва заслышав название профессии, покатывались со смеху. Экстрасенс! Обычный шарлатан, который дурит обезумевшим от отчаяния людям головы, которые уже и не надеются найти пропавшего члена семьи, вернуть расположение супруга или взобраться вверх по служебной лестнице. Но Майко подобным не занимался: нужные люди сами находили его. И вот теперь он уже стоял в коридоре в доме одного из заказчиков и думал, что делать дальше. Его заказчики люди немолодые этой весной похоронили младшую дочь, у которой был хронический насморк. В ту роковую ночь нянька спустилась на первый этаж, чтобы принять средство от головной боли, а мистер и миссис Коваль были в отъезде. Старшая дочь была за несколько сот километров от дома в оздоровительном лагере и ничем помочь бы не смогла. Младшая сестричка просто задохнулась во сне, спокойно отойдя в мир иной без криков, а самой легкой и не мучительной смертью, просто заснув. Едва над ее телом оказалось земельное одеяльце, усаженное полевыми цветами, как в доме начали твориться странные вещи. Детский смех, скрип качелей во дворе, звук мяча, то и дело ударяющегося о камешки мелкого гравия на садовых дорожках, тихие шаркающие шажки маленького ребенка раздавались из каждого угла дома, сводя с ума. Едва миссис Коваль легла в больницу с расстройством рассудка, как ее муж связался с Майко, пообещав запредельную сумму за изгнание духа умершей дочери. Он и сам был близок к нервному срыву, а еще больше боялся, чтобы не пострадала старшая дочь... Майко стоял перед тусклой дверью, за которой скрывалась спальня младшей девчушки, и думал. Не все призраки безобидны: одни созидают, другие разрушают. Что же за призрак крылся за этой деревянной дверью? Экстрасенс приблизился к двери и тихонько постучал. Ответный стук раздался где-то совсем рядом, неожиданно стало ярко. Дверь буквально залилась белизной, от которой нещадно слепило глаза. Майко еще раз несильно постучал. - Сисиль? Ответный стук, потом смех, от которого по спине пробежали мурашки. Не слишком добрый, даже язвительный голосок, но детская непосредственность чувствовалась во всем. Даже когда в замочной скважине мелькнул карий глаз, подернутый белесой пеленой. Дитя по-прежнему безмолвствовало, изредка постукивая кулачком в дверь, как бы напоминая о своем присутствии. Это успокоило Майко, и он продолжил. - Сисиль, открой мне дверь или позволь войти. За дверью вновь раздался смех. Неприятный скрежет нарушил тишину коридора, а потом звонкое нет. Ребенок с той стороны только забавлялся, играя в известную только себе одному забаву. Неожиданный щелчок замка, и дверь слегка приотворилась. На свет вытянулась маленькая ладошка, которую Майко поймал и чуть сжал, чувствуя мертвый холод, распространявшийся по его ладони, едва он прикоснулся к девочке. - Никто из нас не хочет уходить, мне тоже не хотелось. Вот я и осталась в угоду своим честолюбивым желанием жить всегда с мамой и папой, но очевидно мое присутствие лишь напрягает моих родителей. – Серьезный голос с той стороны двери был пропитан безысходностью, он уже никак не мог принадлежать пятилетнему ребенку, это говорил хорошо поживший человек, видавший много на своем веку. – Я многое теперь знаю, гораздо больше, чем любой в этом доме, но тогда я не могла представить, что за проблемы повлечет мое необдуманное решение остаться тут навсегда... Это было глупо с моей стороны, в своем отчаянии я навредила отцу и чуть не свела с ума собственную мать. Ту, которая выкормила меня, заботилась обо мне каждый день, кроме того, когда я осталась совершенно одна. Ты меня понимаешь, Майко? Он промолчал, прекрасно зная, что все его мысли были видны ей. Тихий вздох с той двери возвестил о том, что дух девочки легко прочел их, как читают книгу. Белая ладошка выскользнула из пальцев Майко, оставив приятное покалывание. - Но теперь у меня нет выбора. Я не могу остаться тут, не могу дальше продолжить свой путь... Отойди от двери, Майко, спрячься. Я выхожу... Майко попятился назад, глядя, как из всех щелей двери потянулись лучики света. Коридор осветился ярчайшей вспышкой, равной тому световому пятну, если посмотреть на солнце через бинокль. Не удержавшись на ногах, экстрасенс плюхнулся на пол, закрыв глаза. Мимо пролетело нечто воздушное, обдав холодным ветерком. Детский смех растаял в воздухе подобно выстрелу пушки в тишине безмолвной крепости. Лишь когда все потемнело, Майко открыл глаза. Темный коридор, тусклые краски... ушло то тепло, что дарил маленький ребенок одним своим присутствием. Теперь больше не будет смеха, звука торопливых шажков – не будет ничего, кроме детских фотографий, откуда будет строго смотреть маленькая пухленькая девчушка с копной рыжих волос. Да будет так... Конец второй части.
Минни,офигеть,пусть даже всё мрачно,я не очень мрачности люблю,но зато написано завораживающе,талант,есть талант.5 скрин в 8 посте-вааах!Жду продолжения. С кем наберёшься, с тем и поведёшься. Если в наши дни Чацкий с Базаровым поспорит,то пока один чатиться будет,другой не отвечает за базар. Слово не всегда способно найти адекватное выражение красоте...
Made by Fortuna последнее обновление: Элегантное старинное платье Sim-art by Fortuna последнее обновление: "Призрак из сна" † Victor † - ужасы, триллер, драма, готика. Сезон 2, Глава 15 - Никогда... ФИНАЛ
заюнь,шикарно 
