Фрэнк Синатра Молодой Фрэнк Синатра Американский джазовый и поп-певец. Родился в Нью-Джерси 12 декабря 1915 в семье пожарного. Побывав на концерте поп-идола 1930-х годов Бинга Кросби, стал мечтать о карьере эстрадного исполнителя. Бросил работу в местной газете и создал квартет «Хобокен фор», с которым начал выступать в местных клубах. Приятный бархатный баритон понравился публике, и в конце 1930-х годов Синатра получил контракт солиста в популярном оркестре Гарри Джеймса. Вскоре его перекупил знаменитый биг-бенд Томми Дорси. С новым оркестром Синатра записал свои первые свинг-хиты – Я не буду больше улыбаться (I'll Never Smile Again), Ночь и день (Night and Day), Моя любовь (This Love of Mine). Популярность певца была столь велика, что в 1943 он ушел из оркестра, не желая ни с кем делить свой успех. Синатра стал первым в истории шоу-бизнеса поп-идолом, чьи концерты сопровождались массовой истерикой восторженной публики (в основном юных слушательниц). В это же время начинается его успешная карьера в кино: певец снялся в десятках фильмах и даже получил «Оскара» за роль второго плана в картине Отныне и вовеки веков (From Here to Eternity, 1953). Правда, на рубеже 1940–1950-х годов «сладкая жизнь» в Голливуде, сомнительные знакомства с боссами итальянской мафии и болезнь голосовых связок сыграли роковую роль в эстрадной карьере обаятельного кумира «средних американцев». Лишь к середине 1950-х годов, когда многие уже поставили на нем крест, Синатра сумел вернуться на большую эстраду, причем в новом амплуа. Его некогда по-юношески сладкий эластичный голос стал ниже, в нем появились грубоватые нотки, но певец обратил смену тембра себе на пользу. Манера Синатры, утратив юношеский задор и жизнерадостность, стала более нервной, напряженной, драматичной, что в эпоху рок-н-ролла и соул оказалось очень уместным. Записи джазовых стандартов – Мир звенит в моей струне (I've Got the World on a String), Ты не даешь мне покоя (I've Got You Under My Skin) – звучали как искренняя исповедь о личной судьбе. Альбом Потанцуй со мной (Come Dance with Me, 1959) завоевал «Грэмми» в двух номинациях. Второе рождение Синатры-певца сопровождалось удачами Синатры-киноактера: в 1955 его номинировали на «Оскар» за лучшую мужскую роль в драме Человек с золотой рукой (The Man with the Golden Arm). В 1960-е годы его статус суперзвезды американской эстрады окончательно утвердился, отразившись в частности в его шутливо-уважительных прозвищах: «Голос», «Председатель», «Голубоглазка» и др. В это время Синатра – влиятельный бизнесмен (владелец компании звукозаписи, отелей, казино), непременный участник крупных политических мероприятий (вроде президентских кампаний) и светских скандалов (женитьба на 20-летней кинозвезде Миа Фарроу и дружба с итальянской мафией). Но главное – его записи по-прежнему занимают первые строчки хит-парадов, в том числе: Путники в ночи (Strangers in the Night, 1966) и Мой путь (My Way, 1969). Творческое долголетие Синатры оказалось уникальным: на протяжении 1970–1980-х годов певец неоднократно объявлял о завершении своей концертной деятельности, однако эти «обеты» прерывались все новыми и новыми – триумфальными – гастролями (ЮАР в 1981, Аргентина и Атлантик-Сити в 1982, совместное турне с Лайзой Минелли в 1989) и новыми хитами: Нью-Йорк, Нью-Йорк (New York, New York, 1980). В 1993 Синатра вновь удивил музыкальный мир, выпустив альбом Дуэты со звездами поп- и рок-музыки (от Барбры Стрейзанд и Ареты Франклин до Боно), за которым в 1994 последовал второй аналогичный диск. 25 февраля 1995 80-летний певец дал прощальный концерт. Умер Синатра в Лос-Анджелесе 14 мая 1998.
Рэй Чарльз последний концерт Рэя (2003) Имя Рэя Чарльза может служить классическим примером американской мечты. Можно сказать, что вся его жизнь неразрывно связана с музыкой. Рей Чарльз родился в 1930 году и уже в трехлетнем возрасте научился играть на пианино. Не перестал он играть и в 7 лет, когда в результате несчастного случая потерял зрение. Многие годы спустя, в одном из интервью Рей Чарльз сказал: «Я родился с музыкой внутри меня. Нас можно разделить только хирургическим путем». Пятнадцатилетним подростком Рэй остался без родителей и присоединился к группе кантри-музыкантов. В течение последующих 10 лет он объездил все южные штаты. К 24 годам Рэй Чарльз уже записал 40 синглов. В 1959 году вышла его знаменитая What'd I Say, с которой и началась история «соула» — неподражаемого сочетания рока, r&b, джаза и кантри. Имени Рэя Чарльза неизменно сопутствует словосочетание «живая легенда» и это нельзя считать преувеличением. Публикации о нем могут составить огромную библиотеку. Все сходятся в таких определениях, как «непревзойденный гений» и «суперзвезда». Рэй Чарльз удостоен множества званий и наград. В его активе 14 премий «Грэмми», огромное количество золотых и платиновых дисков. В 1993 году Билл Клинтон вручил ему Национальную медаль искусств, а с 1996 года за ним официально закреплено звание «Сокровище Лос-Анджелеса». Звезда с его именем находится на голливудском Бульваре Славы, а его бронзовые бюсты есть во всех Залах Славы: рок-н-ролльном, джазовом, блюзовом и кантри. Есть также бронзовый медальон, отлитый и подаренный Рэю Чарльзу во Франции от имени французского народа. Его I've Got a Woman считается одной из величайших песен в истории рок-н-ролла, а хит Georgia On My Mind стал официальным гимном штата Джорджия. Рей Чарльз является «отцом вдохновителем» всех крупнейших рок и поп-звезд ХХ века. Элвис Пресли, Джо Кокер, Билли Джоэл и Стиви Уандер считают Рэя Чарльза своим учителем. В его честь и его песни исполняли также Эрик Клэптон, Карлос Сантана, Майкл Болтон, Майкл Джексон и многие другие известные музыканты. К собственной слепоте он относился слегка иронично. Снимался в кино, водил автомобиль, когда-то пилотировал аэроплан и всегда брился перед зеркалом. Перед каждым выступлением Рей Чарльз принимал стакан джина с кофе. По его словам, это придает ему бодрости и куража. 10 июня в своем доме в Беверли Хиллз от осложнений заболевания печени умер Рэй Чарльз. Легендарному музыканту было 73 года. Это вам не Ранетки...
Сообщение отредактировал Chester_in_a_skirt - Воскресенье, 11.01.2009, 16:37
Ian Curtis (родившийся 15 июля 1956 — 18 мая 1980 в Макклешфилд, Англия)
Иэн Кёртис родился в Memorial Hospital на Олд Траффорд в Манчестере, его детство прошло в районе Хёрдлсфилд в Макклсфилде. С ранних лет мальчик увлекался поэзией и развивал в себе литературные способности. Получив в 11 лет стипендию для поступления в макклслфилдскую King’s School, он не использовал, однако, эту возможность, все более увлекаясь искусством, литературой и музыкой. По окончания средней школы Кёртис поступил на работу государственным служащим — сначала в Манчестере, потом в Макклсфилде.
Основными литературными примерами для подражания были для него Уильям Берроуз, Дж. Г. Баллард и Джозеф Конрад (заголовки песен «Interzone», «Atrocity Exhibition» и «Colony» заимствованы у каждого из них, соответственно). В музыке его любимыми исполнителями были Дэвид Боуи и The Doors. 23 августа 1975 года Кёртис женился на школьной подруге Деборе Вудрафф (ему было 19, ей — 18). 16 апреля 1979 года у них родилась дочь Натали.
В конце 1976 года Кёртис присоединился к Бернарду Диккену и Питеру Хуку, решившими организовать рок-группу, впоследствие названную Warsaw и затем Joy Division. Кёртис стал вокалистом и автором всех текстов песен (изредка аккомпанируя себе на гитаре), а также полноправным лидером группы: По природе своей Иэн был слишком для своего времени незлобив. Он мог иногда вести себя агрессивно, но внутренней озлобленности в нем не было. Он шел навстречу людям. Видел, что кто-то расстроен или растерян, тут же спешил расспросить и чем-то помочь. Для нас же с Бернардом (Самнером) он стал настоящим учителем. Давал нам читать Берроуза и Керуака, слушать Kraftwerk и The Doors. Он был удивительным воспитателем. А когда кто-нибудь начинал ныть от нескончаемых неудач, непременно пытался приободрить: «Да брось ты, прорвемся!»
Мрачные, погребальные тексты Кёртиса создали Joy Division репутацию беспросветно депрессивной группы. Низкий, безучастный голос Кёртиса контрастировал с его выступлениями на сцене, на которой певец словно погружался в транс, сопровождая пение неистовыми, роботоподобными телодвижениями, также напоминающими конвульсии эпилептика. Эпилепсией страдал и сам певец, хотя участники группы узнали об этом не сразу.
...Все переменилось вечером 27 декабря 1978 года после концерта в лондонском Hope & Anchor. По пути домой с Иэном случился эпилептический припадок, и я четыре часа просидел с ним, удерживая язык. Весь ужас состоял в том, что он постоянно корил себя, ощущал себя обузой. Очень старался продолжать как ни в чем ни бывало, и мы были благодарны ему за это, но... Может быть, нам следовало бы более внятно выражать свою благодарность. Но упоминать болезнь было никак нельзя, это усугубило бы положение. Оставалось отделываться пустыми фразами - а это было еще хуже. Бросишь ему: «Да ладно, все нормально!» — он тут же и выкинет такую штуку, которая тут же докажет обратное. В этом смысле он был сам себе худшим врагом. - Питер Хук
Болезнь прогрессировала по мере деятельности группы. Под конец, припадки случались во время выступлений.
Самоубийство
Весной 1980 года, несмотря на растущие перспективы Joy Division, сам Кёртис был в депрессии. Его брак был подорван любовью к бельгийке Анник Оноре, припадки эпилепсии происходили всё чаще. 18 мая Кёртис повесился в своём доме в Маклсфилде, через несколько недель после первой попытки самоубийства. Жена певца обнаружила тело Кёртиса утром в кухне. На проигрывателе продолжал крутиться альбом «The Idiot» Игги Попа. Вечером предыдущего дня Кёртис просмотрел фильм «Строшек» Вернера Херцога, а также провёл телефонный разговор с Пи-Орриджем из Throbbing Gristle, который по окончании беседы был уверен в скором суициде Кёртиса. Тело певца было кремировано 23 мая.
Факт смерти Кёртиса повлиял на рост паблисити Joy Division и, как следствие, на внимание, которое было оказано вышедшим летом того же года финальным пластинкам группы. Оставшиеся участники Joy Division решили продолжить свою деятельность под названием New Order.
Кстатио биографии этой личности снят фильм "Контроль" по мотив книг которую написала его жена очень хороший фильм
Луи Армстронг 4 августа 1901 года - 6 июля 1971 года Р. Гоффэн, автор одной из первых книг о джазе, в 1930 году писал: «Армстронг не просто «король джаза», он душа этой музыки... Он являет собою тот уровень, на который в джазовой музыке равняется все. Он — единственный неоспоримый гений, которым обладает американская музыка». Л.С. Мархасев отмечает: «До сих пор есть многие, которым, мягко говоря, неприятны «горловой» голос Луи Армстронга, его «скэт» — звукоподражания: бессмысленные на первый взгляд звукосочетания, заменяющие слова. Говорят: «Он не поет, а хрипит, давится». Но Армстронг довел до предела — и предел этот нередко совершенен — народную негритянскую манеру подражать в пении инструментам. Отсюда дробящиеся, шершавые «комки звуков» в горле Армстронга, его клокочущее вибрато, его «скэт» — выкрики, то горестные, то радостные, его «о, yes», вздохи, бормотания, смех... В нем джаз обрел не только единственного в своем роде певца, но и единственный рождающийся раз в столетие двуликий «инструмент джаза» где труба и голос неразделимы». Луи Даниел Армстронг родился 4 июля 1901 года. Вероятно, ему самой судьбой было уготовано стать джазовым музыкантом: ведь он родился в Новом Орлеане, на родине американского джаза. Детство его прошло в одном из бедных кварталов города, где царили свои законы, далеко не всегда совпадавшие с официальными. Отец Армстронга, истопник на скипидарной фабрике, бросил семью, когда Луи был еще младенцем. Поэтому мальчик практически вырос на улице, зарабатывая на жизнь, чем придется: разгружал суда в порту, развозил уголь, продавал газеты. «Уже в пятилетнем возрасте, находясь в церкви или бегая за шествиями, я напрягал слух, стараясь различить инструменты, узнать произведения», — вспоминал впоследствии сам Армстронг в книге «Мой Новый Орлеан». Из-за глупой выходки, когда Луи ради баловства выстрелил из пистолета на улице, его задержали и отправили в негритянский приют для беспризорных детей, где он провел восемнадцать месяцев. В колонии был духовой оркестр. Спустя какое-то время Армстронг стал осваивать альтгорн — оркестровый инструмент, похожий на корнет, но с более низким тоном звучания. Позднее он писал: «Я пел уже многие годы, и инстинкт подсказывал мне, что альтгорн столь же неотъемлемая часть оркестра, сколь баритон или тенор — квартета. Партия альтгорна мне удавалась очень хорошо». Освободившись в шестнадцать лет, Армстронг продолжал зарабатывать на жизнь с помощью музыки. Такой путь прошли практически все негритянские джазисты. Вначале он играл в составе духовых оркестров в барах и на речных пароходах, плававших по Миссисипи, в спортивных залах, на танцах и праздниках. В 1917 году Армстронг уже сам руководил одним из джаз-бэндов. Его судьба изменилась, когда он встретил своего первого наставника Джо Оливера, ведущего джазмена в Новом Орлеане. В 1922 году он пригласил Армстронга вторым корнетистом в свой чикагский оркестр. Здесь Луи впервые начал играть на трубе. Оливер проявлял трогательную отеческую заботу о молодом музыканте. Луи Армстронг до конца своих дней считал этого, по его выражению, «великого мастера» раннего джаза человеком, которому он больше чем кому бы то ни было обязан всеми своими профессиональными достижениями. Большое влияние оказала на него и пианистка из ансамбля Оливера Лил Хардин, получившая, в отличие от большинства джазовых музыкантов того времени, классическое музыкальное образование. В 20 е годы Армстронг пытается организовать свою группу, но это у него получилось не сразу. Не успев собраться, группы распадались, хотя некоторые из них стали известными, как, например, «Горячая пятерка» и «Горячая семерка». Армстронг привлекал всех своей задушевной и чистой игрой на трубе, своими импровизациями и сиплым голосом. Вскоре он окончательно переходит на сольные выступления с большим джаз-оркестром. Полагают, что именно Армстронг разработал особую манеру исполнения — пение «скэтом»: род джазового пения, когда мелодия импровизировалась, к ней добавлялся бессмысленный набор слов и она служила как бы своеобразным дополнительным инструментом. Глуховато-гортанный голос Армстронга-певца вызывал неоднозначную реакцию: его сравнивали то с железными опилками, то с растительным маслом на наждачной бумаге, то с грохочущей коробкой передач автомобиля, полной арахисового масла. Но главное у Армстронга было иное — ярко эмоциональная манера исполнения, сопровождаемая белоснежной улыбкой. В 1925 году Армстронг возвращается в Чикаго, где записывает ряд завоевавших огромную популярность пластинок «Хот файв» и «Хот севн» («Горячая пятерка» и «Горячая семерка»). Армстронг записывает первую пластинку, где использует «скэт». Эту манеру исполнения вскоре перенимают многие джазовые музыканты, так что возникает своеобразное модное поветрие. «...В 1925 году застенчивый, не уверенный в себе молодой человек внезапно осознает, что людям нравится его пение — пишет Д. Коллиер. — Нечего и говорить, что с этого момента он ловит каждую возможность петь со сцены. Это был переломный момент в его музыкальной карьере. Не прошло и пяти лет, как публика, да и сам Армстронг, стала воспринимать его не как замечательного джазового импровизатора, а как подыгрывающего себе на трубе певца». В 1929 году Армстронг переехал из Чикаго в Нью-Йорк. Здесь его ожидал еще больший успех, особенно после его выступления в бродвейском ревю «Горячий шоколад». Гарлем боготворит Армстронга. В своей книге «Жажда жить» Мезз Меззров рассказывает о том, как почитатели подражали всему, что делал Армстронг: «Луи всегда держал в руке платок, потому что на сцене и на улице сильно потел. Это породило настоящую моду — в знак симпатии к нему все юнцы ходили с платком в руке. Луи имел обыкновение с добродушной непринужденностью складывать руки на животе. Вскоре молодежь тоже стала скрещивать руки на животе, нога чуть впереди, белый платок между пальцами. Луи всегда был аккуратно одет, и самые неряшливые начали заботиться об одежде...» В 1933 году он совершает большие триумфальные гастроли по странам Европы, удивляясь тому, что его прекрасно знают и что джаз имеет популярность за пределами Америки. Период с 1935 года до начала войны самый успешный в жизни Армстронга, это подлинный взлет творчества. Помимо концертной деятельности он успешно снимается в многочисленных голливудских кинофильмах, принимает участие в различных шоу и ревю. К окончанию Второй мировой войны распространившаяся мода на вокалистов создает новые, более благоприятные условия для творчества Армстронга-певца. В сентябре 1945 года Луи в сопровождении биг-бэнда и хора записал пластинку с «Blueberry Hill» на одной стороне и часто исполняемой в те годы песней «That Lucky Old Sun» — на другой. Пластинка, а точнее, первая из записанных на ней песен очень понравилась любителям музыки. Всего месяц спустя она заняла почетное двадцать четвертое место среди ста пользующихся наибольшим спросом записей. В 1946 году Армстронг создает ансамбль «Ол старз» («Все звезды»), с которым выступает, гастролируя по всему миру уже больше как певец, чем как трубач. «Большинству поклонников Армстронга нравилось, прежде всего, его пение и те остроумные реплики, которыми оно сопровождалось, — пишет Д. Коллиер. — Но серьезное ухудшение состояния здоровья все больше мешало ему петь. В апреле 1958 года два известных отоларинголога из Вирджинского университета, побывав на концерте Армстронга, заинтересовались его голосом и попросили разрешения его обследовать. В направленном лечащему врачу Армстронга заключении они указали на поражение голосовых связок лейкоплакией — молочно-белыми наростами, возникающими при воспалительных процессах на слизистой оболочке. При этом было высказано предположение, что пациент уже много лет страдает данным заболеванием, возможно даже с детства. Но публике, видимо, нравился хриплый голос Армстронга. Луи казался ей таким же милым и привлекательным, как любимый плюшевый медвежонок на буфете. В Армстронге было что-то такое, что не поддается никакому рациональному анализу. Его откровенность, искренность и прямота согревали души людей. Его пение делало их счастливыми». Все чаще грампластинки Армстронга становились бестселлерами. Вслед за «Blueberry Hill» самой популярной записью года стала песня «Mack the Knife» из музыкального спектакля «Трехгрошовая опера» Бертольта Брехта и Курта Вайля. Музыкальная карьера Армстронга достигла апофеоза, но здоровье его быстро ухудшалось. Советский журналист Мэлор Стуруа писал с последнего концерта Армстронга в 1971 году: «Сэтчмо был слаб, очень слаб. Он еще не оправился от болезни. (Вернее, он так и не оправился от нее.) Служители помогали ему подниматься на сцену и спускаться. И лишь на сцене он не нуждался ни в чьей помощи. В тот вечер Армстронг не столько играл, сколько пел. В мехах-легких уже не хватало воздуха. Он держал инструмент, как обессиленные рыцари держат меч — опираются на него, а не фехтуют. Но голос Сэтчмо звучал по-прежнему, неповторимый голос, напоминающий дребезжащую по булыжной мостовой железную бочку, из которой капает мед... Он пел всего себя, пел тем самым мощным, многокрасочным, скульптурным сейсмическим вибрато... Во втором отделении концерта Сэтчмо чаще прикладывался к трубе. Сэтчмо дул в трубу с таким ожесточением, словно познал, наконец, секрет, как можно обходиться без кислорода, как можно жить, не вдыхая его, а лишь выдыхая с муками творчества сквозь могучий «паккер» — через прожорливую трубу — в человеческие души смех и слезы, смех и слезы, смех и слезы... Под занавес Армстронг спел свой последний «хит» — песенку «Хэлло, Долли!» из одноименного бродвейского мюзикла. И, глядя на его ставшую в огнях рампы еще более одинокой мешковатую фигуру, на опущенные плечи, на лицо, залитое потом, на растопыренные в прощальном жесте пальцы правой руки, на трубу, струящуюся иссякающим медным потоком из ладони левой, прислушиваясь к завершающему раскату «Иеааас» с трясущихся рассеченных губ, весь зал неожиданно понял — человек на сцене пел не «Хелло, Долли!», а «Гуд-бай, Сэтчмо!» Не хмурь бровей из-за ударов рока. Упавший духом гибнет раньше срока. Ни ты, ни я не властны над судьбой. Мудрей смириться с нею. Больше проку! (Омар Хайям)
Сообщение отредактировал jennusha - Воскресенье, 05.04.2009, 09:01
